– Что? – Пришло время Алесе задавать этот вопрос. – Погоди, ты хочешь сказать... – Девушка выпучила глаза. – Хочешь сказать, что он как бы ответил взаимностью Лане, то есть тебе. То есть он к тебе неравнодушен?
Альмод посмотрел на девушку, как ещё никто на неё не смотрел. Казалось, в этом взгляде была печаль и усталость всего мира.
– Он ревнует тебя.
– Меня? – Алеся крайне озадачилась. – С чего бы это?
Альмод пошевелил в воздухе пальцами, будто нашаривая нужные слова.
– Он... Вроде как считает тебя своей женщиной. Кажется, я всё-таки не последний, кто понял...
Челюсть Алеси поползла вниз.
” У оборотней действительно мозги набекрень”.
– А это с чего бы? У оборотней какое-то сезонное любовное затмение? А, ну тогда вполне объяснимо поведение Бая и Ланы...
Альмод серьёзно покачал головой.
– Думаю это из-за того поцелуя.
– Какого поцелуя? – Служанка оцепенела и стала судорожно соображать. Она попыталась вспомнить, не было ли у неё каких-то провалов в памяти или внеплановых попоек. – Да я вообще почти не пью. Я бы запомнила. Он меня поцеловал?! Извращенец.
– В ту ночь, когда на нас напали русалки. Ты его поцеловала...
– Ты шутишь?
– К сожалению, нет.
Коленки служанки подкосились.
– Только этого мне не хватало. Можно водички? Забудь... Водичка не поможет. – Она ухватилась за руку оборотня и сжала её с такой силой, что тот поморщился. – Проклятые русалки. Подожди, ну и что? Подумаешь, поцелуй. Я что его обесчестила и теперь должна взять на себя ответственность и жениться на нём? Или что-то вроде этого? А не слишком ли серьёзно он это воспринял?
Альмод пожал плечами.
– Айсингьёро... Своеобразные... Если они что-то решили, то не отступятся.
– Потрясающе... Ещё одного ... своеобразного мне не хватало.
Девушка покраснела. Она не хотела лгать и кочевряжиться, говоря, что предположение, будто она кому-то нравится, ей не приятно. Но это предположение было столь маловероятным...
Девушка скептически посмотрела на Маргата и даже прищурилась. Оборотень заметил её взгляд и отвернулся.
– Не... Не может быть.
Всё ещё пребывая в глубокой задумчивости, она вернулась к карете. Принцесса не пожелала выйти из неё даже во время привала. Как только служанка приблизилась, она буквально втянула её внутрь и усадила напротив. Алеся вжалась в бархатную спинку сидения.
– Как он?
– Кто?
– Альмод. Он в порядке?
– А, ну да. То есть... В смысле... Он в печали, но держится хорошо.
– Ему грустно? – Глаза Онелы увлажнились.
“Ну Альмоду точно сейчас грустно, но не по этому поводу”.
– Конечно. Он переживает, но он сильный и справится. И вы тоже должны быть сильной.