— Ну, с совестью твоей я ничего поделать не могу. — Моргнул. — Придёшь?
— Свету пригласи.
— Ой, ну опять начинается.
— А что? В ней же две меня. Двойное удовольствие.
Гришка хохотнул, наблюдая за мной. Потом позвал:
— Насть.
Я тяжко вздохнула, остановилась посреди комнаты. Зажмурилась, стоя к нему спиной.
— Мне на массаж в двенадцать.
— Я лучше любого массажиста.
Я повернулась к нему.
— Только давай без шуточек.
Он с готовностью кивнул.
— Давай.
Ольга разглядывала меня, с намёком и улыбкой, уже с минуту не сводила пристального взгляда, и я, в конце концов, не выдержала. Поинтересовалась:
— Что?
Она рассмеялась и пожала плечами.
— Да нет, ничего.
Я в приступе легкой нервозности, постучала чайной ложкой по краю блюдца.
— Тогда почему ты так смотришь? А главное, почему ты так улыбаешься?
— Всё жду, когда ты мне расскажешь.
— Что расскажу?
— Например, куда ты бегаешь из клуба каждый день.
Я на подругу уставилась, выждала секунду, после чего мотнула головой, отказываясь.
— Никуда я не бегаю. Просто настроения нет заниматься.
— Собой? Не замечала за тобой такого.
Я плечами пожала, не зная что, да и не желая отвечать. Ложечкой в пирожное потыкала, аппетита не было, поглядела в окно, а Ольга взяла и спросила:
— Ты любовника завела?
Я воззрилась на неё в изумлении, надеясь, что в моём взгляде не плещется откровенный страх.
— Оль, ты с ума сошла?
— А что? — Она даже особенно удивлённой не выглядела. — В клубе много хорошеньких мальчиков.
— Ты намекаешь на кого-то конкретно? — заинтересовалась я, поглядывая на неё с издёвкой.
Ольга облизала ложку, выглядела задумчивой. Затем выдала предположение:
— Саша?
— Мой массажист? — Я была шокирована. — С чего вдруг?
— Ну, он всегда так на тебя смотрит. Как тебя видит, так на лице улыбка появляется, от которой я млею.
— Ты млеешь?
— Скажешь, что ты нет?
Я безразлично пожала плечами.
— Тогда кто?
— Оля, перестань выдумывать.
— А ты отпираться. У меня глаз намётанный, я сразу вижу, когда женщина не на шутку заводится. Мы с тобой три недели каждый день друг у друга на глазах были, я видела, что ты сама не своя. А сейчас цветёшь, кто-то явно помогает тебе расслабиться.
Я кивнула.
— Точно. Муж.
— Ой, да брось. Видела я вчера твоего Ельского, он мрачнее тучи грозовой. Кого он вдохновить может?
Я невесело усмехнулась, поднесла к губам чашку с чаем.
— Так что, признаешься?
— Нет.
Ольга досадливо скривилась.
— Нет в тебе понятия. Мне же любопытно.
Я посмотрела на неё серьёзно.
— Не вздумай поведать кому-нибудь о своих подозрениях.
— Да что я, не понимаю? — Ольга вздохнула с томлением. — Сама не без греха, и уж подруге проблем не пожелаю.