Эвин промедлил с ответом, и Крэйг задал новый вопрос:
– А что будет, если лорда Утренней Звезды, сэра Альву Сторма, твоего дядюшку и нашего господина, поставить против стаи тарганов? Или против парочки пещерных увуртов? Одолеет ли он тварей?
– Под командованием сэра Альвы гарнизон Утренней Звезды, – воскликнул Эвин, – да еще две сотни Стражей из Крадекрама и Эллосиила! Сэру Альве незачем лично сражаться!
– Вот ты и ответил на свой вопрос, – прервал его Крэйг. – Сэр Альва – лорд, а вовсе не простой воин. Думаешь, править огромным замком и обширными землями – проще, чем сражаться с Темными?
– Понятно, не проще…
– Сэр Альва Сторм, лорд Утренней Звезды, – веско проговорил здоровяк, – не выстоит в бою один на один с Темной тварью. Как сэр Эвин Сторм, Полуночный Егерь, не справится с обязанностями лорда.
– Справлюсь! – не подумав бухнул юноша. – Я рожден лордом!
– Сейчас не разум твой говорит, – нахмурился Крэйг, – а оскорбленное самолюбие. Хорошенько запомни одну вещь: если профан взваливает на себя великое дело, жди великих несчастий. Жди большой крови…
Эвин снова молчал. Что-то непонятное творилось в его душе. Он отлично понимал все, что говорил ему Крэйг, но какая-то часть сознания юноши бурно протестовала против этого понимания. Вероятно, впервые в жизни он в самом деле почувствовал себя лордом. Точнее – ощутил, что может почувствовать себя лордом, ощутил, что имеет на это право. Так всегда и бывает: когда у тебя что-то пытаются отнять, тебе это что-то сразу становится нестерпимо дорого…
– Если будет на то мое желание, – упрямо повторил Эвин, – я не отдам дядюшке Утреннюю Звезду.
– Послушай, Эвин, я хочу тебе добра… Я хочу предостеречь тебя. Послушай! Графство Утренней Звезды процветает исключительно потому, что им правит сэр Альва! Во всем Арвендейле нет владений, где бы людям жилось так хорошо и сыто, как здесь. И всем нам, кому выпало родиться в этом графстве, преступно даже думать о возможных переменах!
– Эвин, брат, пошутили и хватит! – вякнул было Мюр.
– Муха тебя какая-то, что ли, укусила? – предположил Гаг. – А ну дай лапу!..
– Я не хочу больше говорить об этом, – отрезал Эвин и сам подивился тому, как это вышло у него внушительно… естественно внушительно.
Протянутая к нему рука Гага неловко повисла в воздухе.
Крэйг тут же замолчал, вздернув косматые брови высоко на лоб.
– Как вам будет угодно, ваше сиятельство, – не-громко проговорил он.
И снова никто из сидящих вокруг костра не засмеялся. И Крэйг в тот вечер более не продолжал этого разговора.
Поодаль лизали мглу нервные языки костра. Искры взлетали к небу, на котором вовсю уже спели холодные звезды, искры взлетали к небу да еще глухой перестук сталкивающихся ножен, да еще задорные выкрики Манго и Мюра. Только голоса Гага не было слышно. Потому что Гаг, неподвижный, бездыханный, неживой, лежал закутанным в пропитанный благовониями плащ на сырой от ночной росы траве, недалеко от костра, на границе света и тьмы.