— С покойника? Ты убил его?
— Разумеется, — быстро ответил Орлов. — Я не думаю, что он бы отдал мне ее.
— Ты убил офицера НКВД? — Голос Моллы принял обвинительный тон, а глаза сузились еще сильнее.
— Да, убил. Он хотел увезти меня в Новороссийск, а я туда не хотел.
Рука Моллы, которой он держал пистолет, не дрогнула, а палец медленно переместился на спусковой крючок. Это был «Наган» модели 1895-го года, старый надежный револьвер, созданный во времена последнего царя. Орлов мог четко видеть патроны в барабане и знал, что Молле нужно лишь нажать на спуск, чтобы выстрелить, но не обратил на это внимания. Он мог думать лишь о том, чтобы оказаться ближе к комиссару.
— Они говорят, что ты утверждал, что у тебя приказ для меня?
— Это ложь.
— Конечно, это ложь. Никто не может отдавать мне приказы, за исключением Берии, но его в данный момент здесь нет.
— К счастью для нас обоих, — сказал Орлов, пожимая плечами.
Молла ощутил в этом человеке что-то странное, какое-то родство, проявляющееся в таком безбашенном поведении. Он сидел под прицелом пистолета, и все же комиссар не думал, что его прямые и откровенные ответы были порождены страхом. Большинство на его месте явно были бы запуганы, в их глазах стояло бы жалкое умоляющее выражение, они бы изо всех сил пытались бы доказать свою невиновность. Но не он. Нет. Такого мы не видели уже очень давно. Он был падшим ангелом, как и я, темным серафимом, привязанным к аду и решившим обратить все вокруг в огонь, пока он жив. Словно он считает себя неуязвимым!
— Эта куртка тоже была на том офицере? — Молла указал на куртку Орлова.
— Нет, она моя. Я забрал только шинель и шапку.
— Твоя? Никогда не видел ничего подобного.
— Именно это сказал мне Лобан в Гибралтаре, — Орлов продолжал забрасывать наживку, надеясь, что комиссар решит копнуть глубже.
— Лобан? Ты был в Гибралтаре?
— А где, по вашему, НКВД впервые вышел на меня? Они засунули меня под свою гребучую Скалу, а Лобан отправил меня в небольшой круиз.
— Ясно… — Было ясно, что Молла знал, кто такой Лобан, и именно на это надеялся Орлов. — Значит, тот офицер НКВД хотел отправить тебя в Новороссийск[80]?
— Полагаю, он намеревался сдать меня военным. Я дезертир.
— Дезертир?
— С флота. Оттуда у меня эта куртка.
— Офицер?
— Главный корабельный старшина.
— Разумеется, ты знаешь, что делают с дезертирами. Верно? Но у меня есть еще несколько вопросов прежде, чем я тебя убью. Или мне оставить тебя немцам, трус? Лобан ничего больше не посылал?
— Он послал намного больше, но я не нашел этому применения. Я прошел долгий путь и многое бросил по дороге.