Команда, швартовы отдали и с якоря снялись,
Стоим по местам, как положено, крепко стоим.
И снова от стенок уходим в далёкие дали,
И снова не знаем, когда возвратимся к родным.
И слышится рокот, волны набегающей рокот,
В атаку пошёл на корабль штормовой океан.
По первому сроку оденьтесь, братишки, по первому сроку,
Положено в чистом на бой выходить морякам.
По первому сроку оденьтесь, братишки, по первому сроку,
Положено в чистом на бой выходить морякам.
Уж так повелось, что матрос на вершине печали
Натянет фланельку, которой нет в мире белей.
Поэтому так берегут моряки белых чаек,
Ведь в чаек вселяются души погибших друзей.
Когда на эскадру выходит корабль одиноко
Живот положить, но геройством прорваться в века,
По первому сроку оденьтесь, братишки, по первому сроку,
Положено в чистом на дно уходить морякам.
По первому сроку оденьтесь, братишки, по первому сроку,
Положено в чистом на дно уходить морякам.
На плечи литые бушлаты привычно ложатся,
И ленты сжимались зубами во все времена.
Братишки мы, это солдаты российские - братцы,
Душа полосатая наша стихии верна.
Так пусть никогда нам не ведать пучины глубокой,
И коль доведётся вернуться к родным берегам,
По первому сроку оденьтесь, братишки, по первому сроку,
Положено в чистом в свой дом заходить морякам.
По первому сроку оденьтесь, братишки, по первому сроку,
Положено в чистом в свой дом заходить морякам.
Тут я плюнула и спела в той же теме переделанное "тридцать восемь узлов", когда я Николаю напела, он был шокирован, что линкоры скоро будут ходить с такой скоростью, а что в наше время есть корабли, для которых и сто километров в час не предел****. В результате, песня Николаю очень понравилась, а скорость мы сделали восемнадцать узлов. Песню я объявила, что это фантазия от имени бывшего флагмана:
Было время - я шёл восемнадцать узлов,
И свинцовый вал резал форштевень,
Как героев встречали моих моряков
Петербург и Либава, и Ревель.
А теперь - каждый кабельтов в скрипе зубов,
И хрипит во мне каждая миля...
А было время - я шёл восемнадцать узлов,
И всё сверкало от мачты до киля.
И мне верили все: и враги, и друзья,
От зелёных салаг до Главкома.
И все знали одно - победить их нельзя,
Лееров их не видеть излома.
И эскадры, завидев мой вымпел вдали,
Самым главным гремели калибром,
И я нёсся вперед, уходя от земли,
До скулы оба якоря выбрав.
Было всё это так. Мы не ждали наград,
И под килем лежало семь футов.
Ждали дома невесты, и ждал нас Кронштадт,
Как фатою, туманом окутан.