— Это Копано, — прошептала я. Сердце у меня готово было выскочить из груди.
— Ты его знаешь? — удивилась Вероника. — Это же, типа, мужчина.
И верно — Копа никак нельзя было принять за мальчика. В свои девятнадцать или двадцать лет, лишь немногим старше нас, он был таким серьезным! Совсем взрослым. Мужественным.
Что его сюда привело?
— Пойду поговорю с ним, — сказала я остальным. — Встречаемся здесь же через полчаса.
Я остановилась в нескольких футах от Копано, заложив руки за спину. Всё время, что я чувствовала на себе его взгляд, мой пульс упорно частил. Я прямо спросила:
— Все в порядке?
— Да, все хорошо. Надеюсь, я тебя не испугал. — Его голос звучал негромко и ровно.
«Интересно, — подумала я, — он вообще когда-нибудь повышает голос? Насколько глубоко запрятан его гнев, и что должно случиться, чтобы этот гнев вышел наружу?» От таких мыслей у меня мурашки побежали по затылку.
Я повернула голову в сторону торговой галереи.
— Проводишь?
Мы, держась рядом, влились в поток покупателей, которых я, сосредоточившись на Копано, стала воспринимать как фоновый шум. Я запаслась терпением, надеясь, что он сам объяснит мне, почему приехал.
— Как у тебя дела? — спросил он.
— Честно говоря, пришлось тяжеловато, но сейчас получше.
Он кивнул и пристально вгляделся в полированный пол перед нами.
— А у тебя? — спросила я.
По-прежнему рассматривая пол, он ответил:
— С лета я часто думал о тебе.
От такой откровенности меня бросило в жар. Руки дрожали, и я не имела ни малейшего представления, что ответить.
Мы дошли до зала, где несколько дней назад была ярмарка рождественских подарков. Сейчас ее разобрали, и посреди пустого голого пространства оставался только фонтан с широкими мраморными бортами. Мы присели на его край. Копано смотрел вниз, на блестевшие в воде медные и серебряные монетки — полный фонтан пожеланий на год.
— Завтра прилетают двойняшки, — объяснил он. — В Атланту, и Марна попросила меня приехать.
— О! — Поняв, что Копано здесь не только ради меня, а значит, мне не придется разбираться со сложной ситуацией, сначала я ощутила облегчение. Но сразу же по пятам за ним пришло разочарование. Неправильное, конечно, чувство — ведь моим сердцем все еще владел Каидан, — но я все равно его испытала. Возможно, из-за того, что знала — с Каем мне не быть никогда.
— Я, — продолжал Копано, — приехал заранее, рассчитывая увидеться с тобой. Пошел к тебе домой, но твоя мать сказала, что ты здесь.
— Ой! Что же она мне не позвонила? — Я достала телефон и от смущения опустила глаза. — Наверное, стоит его включить.