— Береги себя, Анна.
— Ты тоже, — шепнула я.
Весь следующий день меня не оставляли мысли о Копано и его замечании насчет тайного мужа. А еще я терялась в догадках, с чего бы это двойняшкам лететь именно в Атланту, а не куда-нибудь поближе к Копу. Разве что они собираются встретиться с Каиданом, рассчитывая, что Фарзуф в Нью-Йорке. От этого предположения во мне закипела ревность: почему это двойняшкам разрешается видеть Кая, а мне нет?
Ну, и Копано. Его слова меня ошеломили. Конечно, он мог рассуждать и чисто теоретически, но мне так не казалось. Я думала, что он говорит о нас двоих. У него были все те качества, какие я бы хотела видеть в мужчине, — великодушие, скромность, прямота. Трудно сказать, что могло произойти, если бы первым я повстречала именно его, а не Каидана. Но случилось так, как случилось, и я не была готова отказаться от Каидана, хотя и знала, что должна.
На закате дня я сидела на краешке кровати Патти. Она складывала чемодан.
— Как бы мне хотелось, — сказала Патти, — чтобы ты передумала и поехала вместе со мной.
— Но я уже договорилась на новогодние праздники с Джеем и Вероникой.
Одно из изданий командировало Патти снимать церемонию спуска новогоднего шара на Таймс-сквер. Следовательно, она заработала себе высокую репутацию — получить такое задание было непросто. Но я видела, что она страдает из-за невозможности взять меня с собой.
— Все хорошо, Патти. Я прекрасно справлюсь.
— Знаю. Но мы всегда празднуем Новый год вместе. Мне будет тебя недоставать.
— А мне тебя.
Тут у меня в кармане просигналил мобильник. Я вытащила его, и мой пульс забился учащенно при виде отцовского номера. До сих пор отец ни разу не отправлял мне сообщений.
Встреча сегодня вечером. Твоя машина выехала. Приготовься.
Я вскочила и услышала позади себя голос Патти:
— Все в порядке, милая?
Патти смотрела на телефон, который так и прыгал у меня в руке. Я прочла ей текст. В ее ауру резко ворвался темный страх, она встала передо мной и стала гладить по плечам. Ангел-хранитель Патти что-то ей прошептал, и ее страх ослабел, превратившись в легкую дымку беспокойства.
— Ничего, все будет нормально. Там твой отец. — Она прижала свой лоб к моему, и мы обе закрыли глаза. Запах ее овсяного шампуня действовал на меня успокаивающе.
На голове у меня было воронье гнездо, одежда тоже оставляла желать лучшего. Я стремительно приняла душ, надела темные джинсы, черную блузку, выбранную Вероникой, и черные ботинки. Щеткой нанесла на волосы немного геля, почистила зубы. Ни для фена, ни для утюга времени не было. Дрожащей рукой наложила кое-какой макияж, и тут в дверь позвонили. Волосы на тот момент еще были влажными.