— Это что еще за хрень?
Парк не ответил на вопрос. Он по опыту знал, что ответами только наживет себе еще больше неприятностей.
Неприятностей ему и так хватало.
Поэтому, когда полицейский сунул ему в лицо пакетик с экстази, он придержал язык за зубами.
— Лекарства твои, гаденыш?
— А это?
Напарник встряхнул два больших коричневых пластиковых флакона, по одному в каждой руке, как маракасы.
— Что тут у нас? Риталин? Ксанакс? У тебя, наверно, синдром дефицита внимания? Приступы тревоги? Трудно сказать, этикеток-то на флаконах нет. В аптеке забыли этикетки налепить?
Первый полицейский, тот, в черной футболке с «Харлеем» и солнцезащитных очках в хромированной оправе, пинком заставил Парка шире расставить ноги.
— Сейчас у него точно начнется паническая атака, мать твою. Как подумает, глубоко ли ему засадят в задницу за решеткой.
Напарник поправил кепку с «Энджелс из Анахайма».
— Правда твоя, он милашка. Сестрички его живьем проглотят.
Парк пошевелился, пытаясь оторвать лицо от капота, пока оно не покрылось волдырями от ожогов.
Полицейский схватил его за волосы и встряхнул.
— Чего это ты удумал? Тебе сказали стоять смирно или нет? — Он кивнул напарнику: — Этому ублюдку кажется, что он может встать и уйти, когда ему вздумается. Ему кажется, что ему все можно.
Напарник высунул голову из машины, просмотрел пластиковый конверт на молнии с правами Парка, страховкой, карточкой Американской автомобильной ассоциации и запасными предохранителями. Все, кроме предохранителей, на данный момент было практически бесполезным.
Все автотранспортное управление встало, пытаясь разобраться с брошенными автомобилями; среди страховых компаний едва ли осталась хоть одна, у которой хватило бы активов покрыть вмятину на бампере; а в автоответчиках AAA уже почти год звучало одно и то же записанное извинение: «Мы сожалеем о том, что членство приостановлено на неопределенный срок».
Приостановлено на неопределенный срок.
Подумав об этих словах, Парк вдруг представил себе мир, как его деятельность и жизнь затихли, замерли, приостановленные на неопределенный срок в ожидании, пока это накладное украшение под видом мира крутится туда-сюда, передразнивая оригинал.
В какой-то момент интерлюдия закончится, и настоящий мир начнет с того же места, где остановился, переход бесшовный, странный перерыв забыт.
Второй полицейский хлестнул его по лицу конвертом с бесполезными бумажками.
— Ему можно, можно получить по морде, если еще раз пошевелится.
Он кинул конверт назад в машину.
— Больше ничего.
Первый полицейский дернул за наручники, сцепившие руки Парка за спиной.