Ну а потом, Ягис, мне очень повезло ещё раз. Меня, быстрей всего, утус Ислар на копьё бы насадил. Это только потом, спустя годы, кажется, будто каждое великое дело является закономерным результатом долгой и кропотливой подготовки. Увы! На самом деле каждое великое дело на проверку оказывается великой авантюрой, которой повезло выгореть.
— А зачем тебе отряд сторонников? — спросил Ансив. — Нас не хватает?
— Великие дела в одиночку не делается, — пояснил Саян. — Даже нас троих маловато будет. Здесь действует хоть и первобытная, но самая настоящая демократия. Мне нужны те, кто будет голосовать за меня. Чем больше будет мой авторитет, чем больше у меня будет сторонников, тем более значительную должность я смогу занять и тем больше люди будут слушаться меня. Тогда я смогу хоть что-то поменять в их жизни.
Я прекрасно понимаю, — Саян поднял руку, пока Ягис не успел раскрыть рот, — одной человеческой жизни для великих свершений мало. Но! Если мой гроб заколотят железными гвоздями, значит я всё же не зря поживу на этой планете.
— А почему именно железными? — Ягис оттолкнул руку Ансива.
— А много ли ты видишь вокруг себя железа? — Саян выразительно развёл руками.
— Ну да, — Ягис отвёт глаза.
— А зачем пинать этих людей по пути прогресса? — неожиданно спросил Ансив. — Охотники живут в простом и гармоничном мире. Зачем им навязывать классовую ненависть, всеобщую воинскую обязанность, пробки на дорогах в час пик и прочие плоды цивилизации?
— Хотя бы для того, — Саян резко поднял голову, — что им всё равно придётся пройти и через классовую ненависть, и всеобщую воинскую обязанность, и пробки на дорогах и отведать прочие плоды цивилизации. Если охотники сами не дорастут до классовой ненависти, то работорговцы с юга доходчиво объяснят им суть взаимоотношений между рабом и рабовладельцем. Не прибей я тогда того садиста, Иссаам вкалывал бы сейчас на каком-нибудь руднике или копал бы оросительный канал. Вряд ли у него были бы два выходных дня в неделю и оплачиваемый отпуск раз в год.
Более того, мы уже влияем на первобытных охотников. Вон, Ансив, — Саян показал глазами, — твоя жена варит суп в горше и помешивает его деревянной поварёшкой. До нашего появления поварёшками люди не пользовались. Вообще, даже ложек как таковых у них не было.
Ягис и Ансив уныло притихли, возразить нечем. Лея, жена Ансива, и в самом деле доварила суп и разлила душистое варево по мискам большой деревянной поварёшкой, которую специально для неё выстругал Саян.
— Ладно, друзья мои, — Саян поднялся с низкой чурки, — хватит о грустном. Нужно освободить больше места для супа.