— Тебя едва не убили, а ты, вместо того, чтобы поинтересоваться у меня о результатах расследования, интересуешься какой — то бабой?
Зарычал, чувствуя непреодолимое желание разбить челюсть этому придурку:
— ГДЕ. ОНА?
— У себя в комнате. Всё с ней нормально. Уже. Я только что проверял её.
Одно коротенькое слово, и картина начинается выстраиваться в логическом ключе. УЖЕ. Он сказал «уже». Ну, конечно, на ней не могло не отразиться это нападение. Долбанная связь!
Моя девочка. Закрыл глаза, представляя, какую боль пришлось перенести ей. Сжал ладонь в кулак, понимая, что даже играть с этими уродами, причинившими страдания Викки, не буду. Но все трое сдохнут достаточно мучительной смертью, каждая её слезинка окупится их кровью!
Открыл глаза, вскидывая голову и встречаясь с чёрными, как ночь, глазами Арно.
— Расследование!
— Разрывная пуля, капсула с вербой. Она… — отводит глаза, и уже тише, — если бы она не вытащила пулю, ты бы не продержался до нашего прихода.
Я понимаю это. Я знаю, что обязан Викки своей жизнью. Не могу понять только, зачем ей это. Какого хрена она не убежала, оставив меня подыхать в той подворотне? Почему рисковала собственной жизнью, спасая мою? Ради чего? В висках запульсировало, и я сжал их пальцами, массируя и стараясь собрать мысли воедино. Арно тем временем продолжал.
— Первый подозреваемый — Мартин. Сам понимаешь, доступ к такого вида боеприпасам был у немногих, он в их числе.
— Пули мог купить кто угодно. Доступ — это не аргумент.
— Эту версию мы уже отработали. В шести кварталах от ресторана наши перелопатили всю вонючую свалку города и всё же достали ружьё, из которого стреляли. Саморез. Ни номера, ни серии, как ты понимаешь. — Арно склонился ко мне и оскалился. — Но, будь я проклят, если не учуял на нём Мартина. Эту вонь не перебьёт даже запах дерьма. И, если тебе интересно, этот ублюдок сейчас сидит в твоём подвале.
Он снова откинулся на спинку кресла, прикрыв глаза, но наблюдая за мной из — под ресниц. И я чётко знал, что он видит. Видит, как ещё больше искажаются черты моего лица, как заливаются яростью глаза. Той самой яростью, что текла сейчас по венам, разбавляя кровь, что вырывалась из груди рваным дыханием, что окрасила комнату в алые кровавые тона.
— Мартин, Роберт, Микаэль. Трое самых видных деятеля из Северных Львов. Они ушли с банкета раньше остальных. Незадолго до пожара. Допросишь первого и узнаешь всё об их плане и о местонахождении остальных. К тому времени, когда я встану на ноги, ты должен обладать всей информацией по этому вопросу.