А может, потому, что Феденька упорно не желает устраиваться на работу? Все ходит на какие-то собеседования… Ей уже надоело делать вид, что она в них верит.
Женя медленно, но верно опускается, превращаясь в жалкое подобие человека. И это ее защита от окружающего мира! Только Стаська уродилась бойцом, но дочь настолько беспощадна в своей жизненной хватке, что родителей, от которых нет никакого прока, воспринимает как ненужный балласт.
Поторопить Стаську? Все последнее время, что они жили на деньги дочери, Альбина Яковлевна заставляла себя говорить с ней подобострастно-униженным тоном. Никто не догадывается, чего это ей стоит. Внутри начала завиваться кольцами стальная пружина, и каждое новое унижение означало еще одно кольцо в этой опасной спирали. Вот только места в душе может не хватить. Тогда пружина выйдет из под контроля, распрямится, разорвет ее грудь и вырвется наружу. И что тогда произойдет — одному богу ведомо.
Два месяца…
Надо сказать. Стаська будет недовольна, но она должна знать. В конце концов, она — единственный человек, который может сотворить чудо и исправить ситуацию. Вот только как она это сделает, лучше не спрашивать.
Альбина Яковлевна решительно развернулась, задернула занавеску и направилась в комнату дочери. Постояла у двери, прислушиваясь. Тихо. Она осторожно поскреблась в дверь и приоткрыла ее.
Стаська лежала на диване, закрыв глаза. На голове — наушники, под рукой аудиоплеер. Альбина Яковлевна почти на цыпочках подошла к дивану, раздумывая, как бы не напугать дочь.
Тень упала на лицо девушки, и та немедленно открыла глаза, в которых не было никакого страха. Только спокойное любопытство.
«Напугаешь такую», — подумала мать и знаками попросила: сними наушники.
Стаська с неохотой присела на диване и поднесла руки к голове. Стащила наушники, повертела их в руках…
— Ну? — спросила она недовольно.
Альбина Яковлевна стиснула пальцы, ощутив, как в спирали прибавилось еще одно кольцо, и в груди стало совсем тесно. Места почти нет.
— Отец просил передать, что через два месяца дело пойдет в суд, и у нас заберут квартиру. Если деньги не вернем, — уточнила она бесстрастным тоном. В принципе, ей так все надоело, что отчаяние начало сменяться тупым безразличием.
И пошла к двери, не дожидаясь ответа.
— Мама!
Альбина Яковлевна обернулась.
— А этой квартиры достаточно, чтобы погасить долг? — быстро спросила Стаська.
— Не знаю, — ответила мать безразлично.
— Значит, если не хватит, они заберут мою тоже? — уточнила Стаська с тихим бешенством.
Вот, что ее волнует! Конечно, можно было догадаться…