Кожа дивана была холодной, и Дилан набросил на него плед из ангорской шерсти.
— Дамы вперед, — сказал он.
Миа растянулась на диване, закинув ноги на спинку. Дилан ощутил тяжесть внизу живота, любуясь этой поистине эротической картиной. Быстро натянув презерватив, он опустился на нее. Снаружи гремела буря, стекла окон дрожали, Миа же была безмолвна.
— Как мне это нужно, — прохрипел Дилан. — Мне нужна ты.
Ее милая улыбка согрела его сердце.
— Тогда мы оба получим то, чего хотим.
Он мечтал попросить ее остаться с ним навеки, забыть прежнюю жизнь, но это было бы эгоистично. Так что в этом акте любви Дилан постарался показать Миа, насколько особенной она была для него. Подавляя неукротимое желание овладеть ею немедленно, он любовался своей молчаливой красавицей, нежно целуя ее шею, спускаясь к ключице.
Однако Миа это вскоре наскучило, она нашла его губы и впилась в них.
— Я не хочу ждать. Я хочу почувствовать тебя внутри.
Этому приглашению было трудно противостоять.
— Учти, я работаю в стесненных условиях и по принуждению.
Миа подавила смешок.
— Верно подмечено, — прошептала она.
Когда они слились, восхищение переросло в священный трепет. Дилан смотрел в ее широко раскрытые глаза и чувствовал себя так, словно весь мир лежал у его ног.
Диван ритмично поскрипывал. Он просунул руку под ягодицы Миа и приподнял ее, прислушиваясь к тихим, почти безмолвным вскрикам, означавшим приближение оргазма.
Такая прекрасная… прекрасная и сексуальная.
— Миа, Миа, — простонал мужчина, достигнув пика.
Когда все закончилось, Дилан упал на нее, слыша, как она что-то шепчет, но его сердце стучало так громко, что заглушало все вокруг.
Ситуация, в которой оказалась Миа, была затруднительной. Она отчаянно влюбилась в мужчину, который был уверен, что она лишь временно присутствует в его жизни. Предложение Дилана Миа считала в высшей степени соблазнительным. Но это означало бы отступление от ее собственных планов.
Ей было приятно ощущать вес тела Дилана. Она не могла понять, спит он или нет. Их занятия любовью уже трудно было назвать мимолетным наслаждением.
Дилан пошевелился, приподнялся и сел.
— Нам нужно поговорить, Миа.
Его большое крепкое тело было теплым, она чувствовала себя защищенной и в то же время возбужденной — опасное сочетание.
Ее сердце затрепетало.
— О чем?
— О тебе, обо мне. О нас.
— Мне нужно принять душ и одеться. Кора скоро проголодается.
Дилан встал и окинул ее взглядом.
— Не могу тебе отказать, потому что я слаб, а ты неотразима. — Он взглянул на часы на каминной полке. — Если не возражаешь, я оставлю вас с Корой. Мне придется сгонять в город и посмотреть, устоял ли бар в грозу.