Проехав по автостраде I-95 Массачусетс и Нью-Гемпшир, Рейчел добралась до Уотервиля, который, по ее прежним представлениям, находился в полнейшей глуши. Там пришлось свернуть на шоссе 201; местность, сначала типично сельская, стала пустынной, а потом приобрела почти неземной вид. Небо и воздух сделались газетно-серыми, земля скрылась из виду за двумя сплошными стенами деревьев высотой с небоскребы. Вскоре исчезло и небо – остались только коричневые стволы и темные кроны, а также пепельно-серая дорога, которая ложилась под колеса подрагивавшей машины. Создавалось впечатление, что все небо обложено темными тучами, затем Рейчел показалось, что она едет ночью, хотя было три часа пополудни и стоял конец мая.
Наконец леса расступились, и открылось свободное пространство. Зеленеющие поля тянулись на целые мили. Очевидно, это были сельскохозяйственные угодья, хотя никаких домов или силосных башен Рейчел не замечала – только полосы ухоженной земли, по которой бродили коровы и овцы; изредка попадались и лошади. Телефон покоился на специальной подставке. Рейчел пристально посмотрела на него и убедилась, что связь с внешним миром пропала. Подняв взгляд, она увидела стоящую в шести футах перед машиной овцу, а может, козу – толком разглядеть она не успела. Резко повернув, она съехала в небольшую канаву с таким твердым дном, что при ударе о него стукнулась головой о крышу, а подбородком – о рулевое колесо. Выскочив из канавы, машина взлетела в воздух, словно толкаемая ракетой-носителем, и стукнулась о дорогу левой частью передка в районе бампера. Надулась подушка безопасности, ударив Рейчел по лицу; она прикусила язык и почувствовала вкус крови. Автомобиль еще дважды подбросило под аккомпанемент бьющегося стекла, металлического скрежета и воплей Рейчел.
После этого машина застыла на месте.
Рейчел потрясла головой, во все стороны полетели осколки стекла – судя по звуку, многие десятки. Она посидела еще какое-то время на водительском сиденье, уютно положив щеку на подушку безопасности, затем убедилась, что у нее ничего не болит, нет переломов и кровотечений, не считая прокушенного языка. Правда, в затылке что-то стучало, шея поворачивалась с трудом и мышцы вокруг позвоночника несколько одеревенели, но в остальном повреждений, похоже, не было. Все содержимое отделения для инструментов и перчаточного ящика высыпалось на приборный щиток, на пассажирское сиденье и на пол: карты, страховые документы, документы на машину, пакеты с носовыми платками, ручки, мелочь и ключ.