не свободна. Да и ведьмой она не являлась, а всего лишь…
Всего лишь сходящей или — кто знает? — уже сошедшей с ума особой, которой в конце года, помимо всех несчастий, должно было стукнуть тридцать.
Юлия надавила педаль газа, а затем резко ушла направо, обгоняя справа какого-то недотепу, тащившегося со смехотворной скоростью по крайней левой.
— Солнышко! — буквально закричал Роман. — Не гони так! Мне страшно!
Юлия сбросила скорость и даже пропустила кого-то, хотя ужасно не любила, когда ее обгоняли.
Да, ему страшно… Нечасто приходится жене слышать подобное признание от собственного мужа. И страшно ему вовсе не из-за того, что она несется с непозволительной скоростью, наплевав на правила дорожного движения.
Ему страшно с ней!
Они ехали вперед с буржуазной, Юлией презираемой, скоростью. И женщина вдруг поняла — если она и пытается от кого-то убежать, то от самой себя.
Но в этом-то и дело: от себя она убежать не могла.
А вот потерять мужа могла запросто.
— Роман, скажи, — произнесла Юлия внезапно, положив мужу руку на колено и внезапно почувствовав, как мужчина напрягся. — Ты считаешь меня сумасшедшей?
Супруг повернул к ней свое мужественное лицо и, чуть поведя бровями, лаконично ответил:
— Нет.
А потом снова отвернулся, делая вид, что сосредоточенно рассматривает окружавший их скудный пейзаж. Юлия ощутила небывалое облегчение. Вот если бы он стал уверять ее, что не считает, и приводить разнообразные доводы. Или если бы он отвел глаза. Или бы замешкался с ответом.
А так он откровенно и явно дал понять — нет, не считает. Однако значило ли это на самом деле, что она не была сумасшедшей?
— Ромчик, — продолжила она, выждав несколько минут, — а считаешь ли ты, что я являюсь сумасшедшей?
На этот раз супруг не торопился с ответом. Юлия даже подумала, что он не услышал вопроса, хотя такого быть не могло, однако не рискнула повторить его снова.
Потому что боялась услышать столь нелицеприятный для нее ответ.
— Нет, не считаю.
Муж, однако, не смотрел на нее, и тон у него был какой-то… Какой-то неуверенный.
— Ты ведь считаешь, что я являюсь? — быстро заговорила Юлия. — Ты ужасно не хочешь, чтобы я являлась, однако понимаешь, что реальности это не изменит. Значит, я псих? Значит, я свихнувшаяся тетка, которую надо сдать в элитный санаторий для спившихся и спятивших на фоне приема наркотиков толстосумов?
— Ну, имеется еще вариант с бюджетной психбольницей, но лучше все же санаторий для спившихся толстосумов, — заявил муж, и по его тону Юлия поняла, что разговор ему крайне неприятен, поэтому он и дал язвительный ответ.