Она улыбнулась и, обвив руками Кавиана за шею, прижалась к нему, не вставая с колен.
– Ты спрашиваешь меня? – поддразнила его она. – Потому что это звучит как еще один приказ, королевская команда.
– Я спрашиваю. Сомневаюсь, что это еще раз повторится. – Он запустил пальцы в ее волосы, а другой рукой прижал к себе ее бедра.
Она улыбнулась ему, полностью подчиняясь, рискуя всем, и никогда еще Амая не чувствовала себя сильнее или увереннее.
– Выходи за меня, Амая. – Его глаза блеснули. – Пожалуйста.
«Ужасные шейхи никогда не уступают, – подумала Амая, – и этот упорнее всех. Кавиан не единожды это доказал. Но, видимо, даже он может немного прогнуться. Лишь чуть-чуть, но этого достаточно».
– Я согласна, – мягко ответила она, глядя ему в глаза, чего не делала, когда они подписывали бумаги и когда она сбежала от него. Сейчас она знала, в чем клянется, и каждое ее слово имело значение. – Я обещаю тебе, Кавиан.
Амая прижалась к нему и поцеловала его, показывая, насколько серьезны ее слова.
Кавиан провозгласил ее королевой на грандиозной церемонии, о которой написали в тысячах газет по всему миру и которую показали по всем каналам телевидения. Бакри и Даар-Талаас объединились перед лицом других государств и против их общих врагов.
Его жена, наконец-то его.
– На этот раз, – начал он с полным удовлетворением в голосе, когда они связали себя узами на трех языках, в двух религиях и по законам как минимум трех стран, – ошибки быть не может. Ты моя.
– Я твоя, – согласилась Амая, вызвав его экстаз одной лишь улыбкой.
Наконец она принадлежит ему.
Более того, она стала королевой, которой, он мечтал, она будет. Она была красива, чтобы стоять рядом с ним, вызывая восхищенные вздохи людей. Она была хороша в своей работе и не боялась запачкать руки, если необходимо. Народ любил ее, как и он. Ею восхищались и за то, что она заставила себя разыскивать, и за ее неожиданное подчинение. Люди называли ее сильной королевой, как в старинных песнях, веря, что она такой же воин, как и их король.
Они любили ее.
И полюбили еще больше, когда спустя восемь месяцев после свадьбы она родила первенца, разорвав кровавый круг мести. Их сыну не нужно было мстить за своего отца, ему не надо будет мучиться переживаниями, каков он на самом деле. Он будет знать это и так.
Еще через полтора года Амая родила девочку, самую милую в истории этого мира, по утверждению самого короля. В честь ее рождения был устроен государственный праздник.
Кавиан сделал ее величайшей королевой в истории Даар-Талааса, а она сделала его великим человеком.