Именно из-за этой самоотверженной жертвы Первый Страж выбрал Чу Ко Ла Та одним из Стражей врат. Чу мог поступиться собственными интересами ради счастья других. И хотя Стражи боролись за честь своей должности, каждый из них был избран из воинов, доказавших, что они знают как любить. Воинов, научившихся ставить других на первое место.
Рэн был единственным исключением. Избранный Первым Стражем за то, что смог справиться с овладевшим им Духом Гризли.
Если кому-либо известно, почему зло нужно держать взаперти, то тому, кто больше года ходил с ним в обнимку. Человеку, вкусившему сладость зла, а потом едва не сгинувшему от горького послевкусия.
Но Рэн никогда не знал аромата любви. Лишь когда на него смотрели глаза с золотистым отливом, напомнившие ему о мужчине, которым он всегда хотел быть.
Он весь дрожал, когда Катери медленно губами и языком прокладывала дорожку вверх по его телу. Она приподнялась и посмотрела на него с самой чарующей в мире улыбкой. Прикусила губу и оседлала его. С рыком, зародившимся в горле, Рэн задрожал, ощутив себя внутри нее. Ему потребовалось все самообладание, чтобы не кончить вмиг.
Переплетя их пальцы, Катери медленно и нежно объезжала его с очаровательной улыбкой. Рэн приподнял бедра, входя в нее еще глубже. До этой секунды он никогда не знал, каково это, чувствовать себя принятым. Желанным. Но когда он заглянул ей в глаза, то впервые почувствовал тепло дома. Принадлежность к кому-то другому, кроме себя.
Катери наблюдала за игрой эмоций на его лице. Сморщив нос, она поддразнила Рэна:
— Прости, что из-за меня с твоим рекордом покончено.
Рэн нахмурился.
— С каким таким рекордом?
— Самый длинный на свете обет безбрачия. Книга рекордов Гиннеса будет под впечатлением. И я серьезно сомневаюсь, что когда-нибудь найдется претендент на твой титул.
Он вознаградил ее теплым богатым смехом, который перерос в стон, когда он кончил, войдя в нее как можно глубже и при этом подрагивая всем телом.
Как только он кончил, Катери собралась отодвинуться, но Рэн удержал ее в объятиях. В этот раз, тщательно скрывая эмоции, он взял в ладони ее лицо и поцеловал.
Оторвавшись от губ, Рэн прижался к щеке Катери и прошептал на ухо:
— Я не позволю, чтобы с тобой что-либо произошло.
— Знаю, дорогой. И я не позволю ему к тебе добраться.
Рэн улыбнулся, услышав ласку. Впервые за свою невероятно долгую жизнь он почувствовал себя по-настоящему близким с кем-то. И дело тут не в видениях или сексе. А в том, что он на самом деле верил ее обещанию.
Верил ей.
«Да уж, точно грядет конец света. Я переспал с женщиной и беспрекословно ей доверяю. Если это не признак нашествия мора, даже не представляю, что будет».