Остров Кайрия был заселен бесчисленные поколения назад. Люди выращивали капусту и плавали в рыбацких лодках, и единственная местная радость — это редкое торговое судно, заходившее в маленькую гавань. Он долго притворялся, что его молодые годы прошли прекрасно, что каждый сосед махал в сердечном приветствии, каждый был готов помочь друг другу, погода всегда была солнечная, еда на столе отменная и огонь горел в очаге даже в самые холодные зимние ночи.
Он покинул это место… место, которое существовало только в его воображении.
Его ограбили в темных переулках Танимуры. Он сражался с кровожадными шелки, и видел, как убивают его товарищей по плаванию, уверенный, что тоже погибнет той ночью. Но он выжил после того как «Идущий по волнам» потерпел кораблекрушение на неизвестном берегу. Он оставил Кайрию ради этого, оставил твердые кулаки отца и пьяные крики, оставил своих родных. И котята…
Бэннон содрогнулся от своих воспоминаний. Отмахнувшись от высоких, хрупких стеблей пампасной травы, юноша обогнул пригорок и нырнул в шелестящие заросли кипариса, предлагающие убежище от ветра. Даже со всеми страшными испытаниями все это было лучше, чем Кайрия. Гораздо лучше.
Исследуя дальше, он вошел в лес. Тут же услышал звон ручья, текущего меж сосен к великолепной круглой заводи с гладким песчаным дном. Юноша увидел серебристых маленьких рыбок, мелькающих в воде и избегающих его тени. Бэннон опустился на колени в траву и цветы на краю пруда и зачерпнул горсть холодной, чистой воды, испробовав ее. Пресная вода!
Он изучал стремительных рыбок, но те были слишком малы, чтобы утруждаться: горсткой таких едва насытишься, даже если суметь их наловить. Вода, однако, была чистой и восхитительной на вкус. Юноша наполнил свой бурдюк и снова нырнул в сосны и эвкалипт, выйдя на нескончаемый ветер.
Теперь, стряхнув свои темные воспоминания, Бэннон почувствовал легкость в ногах и продолжил свою разведку. Да, он перенес страшные трудности, но он сделает все как нельзя лучше. Он напомнил себе, что покинул Кайрию в намерении искать приключения, — и нашел их. Маленькая, укрытая тенью часть у него внутри признавала, что сбежал он со своего острова в потрясении и отрицании того, что произошло… но он снова прогнал эти мысли, моргнул, и взглянул на мир со светлой стороны. Бэннон еще раз вдохнул полной грудью.
— Я не убегаю — я исследую! — сказал он вслух достаточно громко, чтобы убедить себя. Он был в незнакомой стране, но с великим волшебником в качестве наставника, человеком, который учил его истории и владению мечом. И еще есть таинственная и прекрасная колдунья Никки, которая все больше и больше вторгалась в его мысли. Бэннон не мог ей не увлечься.