Он вынул носовой платок, перевязал им ногу Леонсии выше колена, просунул в узелок коротенькую палочку, валявшуюся на берегу и, по-видимому, выброшенную морем, и туго-натуго закрутил платок. Затем, действуя опять-таки понаслышке, быстро открыл перочинный нож, прокалил лезвие на нескольких спичках, чтобы продезинфицировать его, и осторожно, но решительно сделал несколько надрезов в том месте, где виднелись следы змеиных зубов.
Френсис был донельзя перепуган; он действовал с лихорадочной поспешностью, каждую минуту ожидая появления на лежавшем перед ним прелестном существе страшных признаков смерти. Он слышал, что от змеиного укуса тело быстро распухает до невероятных размеров. Еще не покончив с надрезами, он уже решил, что будет делать дальше. Прежде всего он высосет, по возможности, весь яд, а затем раскурит сигарету и горящим концом прижжет ранки.
Не успел Френсис сделать и двух крестообразных надрезов ножом, как девушка беспокойно зашевелилась.
- Лежите смирно! - приказал он.
Но Леонсия села как раз в ту минуту, когда он нагнулся, чтоб высосать из ранки яд. Ответом на его слова была звонкая пощечина, которую нанесла ему маленькая ручка Леонсии.
В этот момент из джунглей выскочил мальчишка индеец, приплясывая и размахивая мертвой змейкой, которую он держал за хвост.
- Лабарри! Лабарри! - захлебываясь от восторга, кричал он.
Френсис, услышав это, решил, что дело совсем худо.
- Лежите смирно! - резко повторил он. - Нельзя терять ни секунды.
Но Леонсия так и впилась глазами в мертвую змею. На душе у нее явно стало легче, однако Френсис этого не заметил, - он снова нагнулся, собираясь по всем правилам приступить к лечению.
- Да как вы смеете! - прикрикнула она на него. - Ведь это всего лишь лабарри, и притом не взрослая змея, а детеныш - его укус безвреден. А я думала, что это гадюка. Маленькие лабарри очень похожи на гадюк.
Почувствовав, что нога у нее онемела, - жгут, которым она была перетянута, почти приостановил кровообращение, - Леонсия посмотрела вниз и увидела носовой платок Френсиса, обмотанный выше ее колена.
- Что это вы придумали? - Яркий румянец залил ее лицо. - Ведь это всего лишь детеныш лабарри, - с упреком повторила она.
- Вы же мне сами сказали, что это гадюка! - возразил он.
Девушка спрятала лицо в ладонях, но скрыть своего смущения не могла: уши у нее так и пылали. Френсис мог бы поклясться, что она смеется, - если это, конечно, не истерика. Тут только он понял, как трудно ему будет выполнить взятую на себя задачу: надеть кольцо другого мужчины на палец Леонсии. Но он твердо решил не поддаваться ее чарам.