— Таня, — тихо позвали ее.
Она узнала голос Кости. Он медленно подошел к окну.
— Не спишь? — зачем-то спросил он.
— He-а.
— Может, погуляем? — несмело предложил он.
По голосу Таня поняла, что он тоже протрезвел.
— А ты больше буйствовать не станешь? — улыбнулась она, вглядываясь в темноту.
— Нет. Я вообще тихий. Это так… от водки.
— Зачем принес?
— Для куража. Я думал, никто и пить не станет. А вы все согласились.
— Дурной пример заразителен.
Он рассмеялся.
— Тише, — шикнула на него Таня. — Маму разбудишь.
— Хорошо. — Костя перешел на шепот: — Тогда давай, прыгай. Погуляем.
Таня спустила ноги с подоконника и, оттолкнувшись, спрыгнула, вытянув вперед руки. Костя поймал ее в объятия и, прижав к себе, поставил на землю. Таню еще никто не обнимал так крепко, и она, смешавшись, замерла. Костя не отпускал ее. Его рука скользнула вверх по спине, остановилась на шее. Он наклонился и прикоснулся губами к ее губам. Случилось так, как она мечтала, — первый поцелуй. И ничего, что это был не Федька. У Федьки губы разбиты. А Костя целовал ее медленно и нежно. Это было приятно. Гораздо приятнее, чем она могла себе представить. Таня слабо шевелила губами, неумело отвечая. Костя ласково учил ее:
— Нет, не так… Расслабь губы, приоткрой немного…
Так она приобрела свой первый любовный опыт.
После полудня снова примчалась Настя.
— Ты не представляешь, какого ты шороху вчера наделала! Все только и говорят об этом!
— Неужели не о чем больше поговорить? — Таня сладко потянулась.
Она еще не вставала. Воскресенье ведь, можно и поваляться. Мама ее не трогала, решив, что дочка переутомилась, готовясь к экзаменам. Знала бы она, когда дочь домой вернулась!
— А ты тоже штучка! Тихая-тихая, а пошла при всех Федьку приглашать.
— Ну и что? Белый же танец.
— Вот и пригласила бы Ваську или Костю. А то Ленка чуть в обморок не грохнулась.
— Какая Ленка?
— Здрасте вам! Давыдова.
— А она здесь с какого боку?
— А то ты не знаешь, что она с Федькой встречалась…
— Да мало ли кто с ним встречался.
— Нет, не «мало ли». У них родители дружат. И даже поговаривают, что она от него аборт делала.
— Ну и что?
— А то. Их недавно опять видели вместе. Может, снова беременна.
— От него? — недоверчиво усмехнулась Таня.
— Скорее всего. А от кого ж еще?
Таня сладко потянулась и села в постели.
— Да пусть берет его себе. Очень нужно!
— А не нужно, чего тогда поперлась приглашать?
— Так, для куража, — повторила она вчерашнее выражение Кости.
— Васька расстроился.
— Чего? — Таня встала с постели, набросила халат.
— Ты ему понравилась. Но говорит: «Я ее не стою. Она такая! А я — простой». Представляешь?