— И слава богу. Зачем она мне? Я же с ним общаюсь.
— Да. Но если он женится, тебе придется общаться и с его женой.
— Да ну, вряд ли.
— Если он такой человек, как ты рассказываешь, он не прекратит встречаться с тобой, даже когда женится.
Через шесть дней Богдан ждал меня в кафе. Он подарил мне розы. Маленькие розовые бутончики, большой букет. Лучше бы он этого не делал. Невеселые мысли о его предстоящей женитьбе и окончании нашей дружбы постоянно лезли мне в голову. Я честно призналась, что не могу написать ничего путного.
— Не умею я, видно, писать по заказу. Сирано ведь тоже был влюблен в Роксану, — повторила я слова Ники.
— Ничего страшного. Я не уверен, что Лена любит поэзию.
— Расскажи, какая она, — попросила я, хотя мне было плевать на эту Лену. Я вообще не хотела говорить о чем бы то ни было, но слушать или делать вид, что слушаешь, легче, чем поддерживать разговор.
— Она удивительная, — начал он. — Нежная, чуткая и несчастная. Я чувствую это. Она словно ребенок, который что-то потерял. И никак не может ни найти это, ни жить без этого. Она думает, что сильная и мудрая, но на самом деле — ранимая и очень нуждается в любви и дружбе.
— Вы встречались на этой неделе?
— Да… Дважды… Я хорошо чувствую ее настроение. Мне кажется, я понимаю ее лучше, чем она сама понимает себя. Она начинает мне доверять. Но так осторожно, будто идет на ощупь. В ее душе смешалось так много противоречивых чувств. К миру, к людям, ко мне. Я не хочу ее торопить. Хочу, чтобы она сама разобралась в себе. Чтобы меня почувствовала, как я ее. Чтобы мне доверилась. Понимаешь меня?
— Конечно. Ты прав. Только так и надо. А то сейчас мужчины все больше берут наскоком. Не дав женщине разобраться в своих чувствах, тащат ее в постель. Торопятся завоевать. Причислить к списку побед.
— Может быть. Вероятно, в ее жизни происходило нечто подобное. Она скованна. Не вообще, а сексуально. Одевается так…
— Как? Ты же говорил, что она ходит в мини-юбках. По-моему, очень сексуально.
— Ну, это только на первой встрече. Чаще в брюках.
— Мне всегда казалось, что брюки, обтягивающие женскую попу, это тоже — сексуально.
— Если только обтягивающие… — произнес он и посмотрел на мою тарелку. — Кстати, ты почему не ешь?
— Нет аппетита.
— Это мы сейчас исправим. Девушка, бутылку шампанского! У нас же праздник.
Он сказал это таким значительным тоном, что у меня заныло в животе. Но совсем не от голода. Потом мы пили шампанское, и Богдан изводил меня своими рассказами о Лене и его чувствах к ней. Мне уже надоело его слушать, а он все говорил и говорил. Не оборвешь же его на полуслове, раз сама просила рассказать. Однако и сам Богдан должен бы иметь чувство меры и вовремя остановиться. Раньше мы в основном говорили о нас: обо мне и о нем. А тут — Лена, Лена, Лена, Лена! Повеситься можно! От шампанского разболелась голова и хотелось плакать. Мы вышли на улицу. Я — с цветами в руке, мрачная, как туча. Богдан — с улыбкой и в хорошем настроении.