Прошло около двух недель, и 17 июня Витковского вызвал к телефону полковник Мацылев, начальник канцелярии возглавляемого им отдела РОВСа. Он сообщил, что в управлении находятся немецкие офицеры, и попросил его прибыть поскорее. По прибытии Витковского старший из офицеров сообщил ему, что рано утром у Третьякова был обыск, он арестован, и у них есть данные, что в кабинете генерала есть микрофон, связанный с приемным аппаратом, находящимся в соседней квартире Третьякова. Таким образом, тот имел возможность знать все, что происходит в его кабинете, а сведения эти передавались в советское посольство на рю де Греналь.
Витковский вспоминал, что был изумлен услышанным. Но начался обыск, пришли солдаты с инструментами, и в стене его кабинета, под плинтусом, напротив письменного стола был обнаружен микрофон. Все работало, и слышно было в соседней квартире, где находился приемник. Офицер сообщил, что им удалось найти и монтера, занимавшегося проводкой и установлением микрофонов. Второй микрофон был установлен в комнате, где работали чины управления. Были обнаружены и следы того, что микрофон был в кабинете генерала Миллера в квартире меньших размеров, где теперь проживал сам Третьяков. Был найден и изолированный кабель под полом. Так или иначе, по свидетельству генерала Витковского, в результате обысков были вскрыты провода и микрофоны или их остатки, следы во всех квартирах, где размещался РОВС. Семья Третьякова, по свидетельству Витковского, жила на четвертом этаже, и когда он был арестован, находилась на даче, в пригороде. Она была непричастна к его деятельности и оставлена на свободе.
Витковский писал, что немцы отправили арестованного Третьякова сначала в Мезон-Лафит, под Парижем, а затем в Германию. И, по сведениям его семьи, он был расстрелян в Ораниенбурге, под Берлином, летом 1944 года, незадолго до высадки союзников в Нормандии.
Резюмируя свои воспоминания о Третьякове, генерал Витковский указывал, что его арест произвел ошеломляющее впечатление. Третьякова, по его словам, никто не подозревал, но очевидно, что с декабря 1934 года он предательски подслушивал все, что происходило в управлении РОВСа. «Все эти годы он держал себя так, что никогда ни в ком не вызывал подозрения, — подчеркивал генерал, — тем более ошеломило всех совершенное им преступление»>{922}.
Шла война, но 4 августа 1942 года Телеграфное агентство Советского Союза сообщило со ссылкой на корреспондента агентства «Юнайтед Пресс» из Виши, по сообщениям из Парижа, что германская полиция арестовала там для высылки в Германию бывшего царского деятеля Сергея Третьякова. В сообщении указывалось также, что немецкая газета «Локаль анцайгер» и русская белая газета «Новое слово» утверждают, что бывший министр Временного правительства Сергей Третьяков являлся одним из главных резидентов НКВД за границей. В сообщениях говорилось, что немцы якобы нашли в Минске в архивах НКВД документы об участии Третьякова в похищении генералов Кутепова и Миллера и в укрывании Скоблина в Париже. Газеты описывали, что в квартире Третьякова в Париже на рю де Колизе были найдены приемник и провода от микрофона, установленного в кабинете генерала Миллера под мраморной доской камина. Третьяков якобы в течение многих лет подслушивал все переговоры генералов и передавал их в НКВД, благодаря чему погибло около 30 диверсантов-белогвардейцев, переброшенных РОВС в СССР.