— Английский вела до прошлого года. — Припомнил я автоматически знакомое имя.
— Вот. — Буднично постановил он.
А у меня холодная волна, прокатившаяся по телу, сменилась жаром, а затем недоверием и надеждой, в которой было намешано столько всего...
— Она? — Робко уточнил я.
Самая любимая учительница, так добро и с любовью улыбающаяся классу... Или только мне?
Не заметил, как кусаю губы и верчусь тревожно, не зная куда деть руки. Из эмоций — желание бежать в город. Да, она уже уехала, год назад, но остались фото в фойе школы. Память — крепка, но вдруг выветрилась хотя бы малость?
— Она. Не думай о семье плохо, — усмехнулся Амир. — Знаю, ты считаешь, твоя семья — тут. Это правда, но только часть ее. Теперь у тебя две семьи.
— Как я могу защитить мать и сестру? — Собрался я, обуздав эмоции. — Что им угрожает?
— Главная угроза — это ты. — Повернулся ко мне дальний родич. — Нельзя, чтобы вас считали родней. Опасно для них. Но ты — наш, и это тоже важно.
— Но, зачем тогда, — посмотрел я на документы, в которых не было намека на происхождение.
Даже город, улица и дом с квартирой — и те обыденные, просто находятся в княжестве Юсуповых.
— Самолеты, завернутые домой. Тысячи людей, которые не могут вылететь и прилететь. Не все из них, но самые важные и влиятельные спросят — почему? Что задержало и нарушило их планы, кто повинен? Те, кто обладают деньгами, узнают обо мне. Те, кто обладают властью и умом, об этой встрече. Узнают о тебе, а этого достаточно. — Внимательно смотрел на меня Амир. — Род признает тебя, Максим. Таким, какой ты есть. Сыном своего отца, но увы — не матери. Братом сводных братьев, но без родной сестры. Называйся Самойловым, но Юсуповым ты от этого быть не перестанешь.
Под паспортом — свидетельство о рождении... Затем медкарта — тоненькая, сложенная пополам, но подлинная. Всего три документа, считая паспорт. Но главное — подлинный день рождения. И знание, какие фотографии следует поднять, чтобы увидеть маму снова, запомнить ее облик, даже если она переоденется, восстановить в памяти походку и тембр голоса, если ее поведут к Целителю... и искать.
— Это о хорошем, — вздохнул он и вновь посмотрел вперед, в окно.
— Я слушаю? — Подобрался я.
— Вне зависимости, примешь ты эти документы или оставишь их здесь. — Начал он и замер на длинную паузу. — Кое-что будет с тобой всю жизнь. Ответственность за то, кто ты есть. Ответственность за то, кем станут твои дети. Потому что ты — наша кровь, и дети твои — будут нам родичами.
Я промолчал, давая ему досказать свою мысль.