Ну довольно! Довольно! Ты, зануда, тоже ведь из того мира, который хочется покинуть. А ты помнишь, как было хорошо, когда ее руки касались волос? А помнишь, она чуть не заплакала, когда увидела тебя подонком? Она не поверила в это. Потому и пришла. Ты не думал, что она останется и полночи пронянчится с тобой. А ты все говорил и говорил, потому что боялся: если замолчишь, она встанет и уйдет. Ты не мог ее отпустить. А когда она заснула, убаюканная твоей пустой болтовней, ты бережно уложил ее и даже закутал в одеяло. Ты не представляешь, какое это блаженство — доброта и ласка. Нет, не та ласка, к которой ты привык.
Ха-ха! Ты ли это?
Конечно, я! Кто же еще? Будто ты не знаешь. Дурак! Ничего ты не понимаешь. Я хочу быть с ней.
Боже мой! Вот так новость! Ты считаешь, она единственная, с кем ты когда-либо хотел быть? Мой жаркий мальчик, ты все так же циничен, а говоришь о какой-то новой жизни. Не ты ли в самое первое свидание наплевал в романтическую душу этой наивной, доверчивой девочки?
Почему я самому себе должен объяснять? Рядом с ней я сам становлюсь романтичным идиотом. Знаешь, в какой-то мере это даже приятно. Но ты представь меня вдохновенно бродящим по таинственным ночным улицам и украдкой целующимся среди кустиков с благоухающими цветочками.
Хватит! Хватит, не то сейчас стошнит. И ты, конечно же, поспешил открыть ей свою истинную сущность? Это стало для нее жутким ударом. Она едва не разревелась. Ты заметил?
Она едва не дала тебе по морде…
Почему я задумываюсь сейчас? Почему я никогда не думал раньше? Она ведь действительно не единственная. Почему мне, цинику и подонку, было так приятно, когда меня гладили по голове, словно маленького мальчика? Почему мне снова хочется увидеться с ней?
До чего же все-таки странные эффекты дает падение на голову ржавого ведра!
Первое запланированное свидание, как и положено, решили начать с прогулки.
— Мне надо Чоне пару слов сказать. Дойдем, а? — прозвучали первые романтические признания, и прогулка получилась отменная: через пустырь и узкую полосу деревьев до склада.
Наверное, Ане стоило остаться снаружи, скромно постоять где-нибудь в сторонке, подперев стенку, но Богдан, не задержавшись у дверей, потащил ее в свою берлогу, лихо схватил что-то с полки, она не успела разглядеть.
— Я сейчас. Ты подожди здесь.
Он, как и обещал, вернулся быстро. Аня сидела на столе. Богдан снял с гвоздика клетчатую рубашку, надел поверх футболки и подошел к девушке.
— Я готов.
Но к чему он был готов, так и осталось невыясненным, потому как, спрыгивая со стола, Аня не очень рассчитала траекторию полета и точку приземления. Неожиданно для себя она попала точно в его объятия и… Слово за слово, точнее, поцелуй за поцелуем… В общем, зря он надевал рубашку.