Они больше не держали друг на друга зла. Взбешенная в первые минуты и готовая строить планы беспощадной мести, в общем-то, не такая уж злая и в принципе отходчивая Лола постепенно успокоилась, понимая, что всего лишь получила по заслугам за свой не в меру развязавшийся язык. А Богдан? Не так уж дорога была ему эта девица, чтобы долго обижаться на нее.
Иногда Богдану казалось, будто Лола, несмотря на всю свою стервозность и независимость, мечтает о серьезных и стабильных отношениях. Пожалуй, она не отказалась бы выйти за него замуж, остепениться, завести хозяйство. Это же с ума можно сойти, какое у девицы богатое воображение!
Неужели она не могла найти кого-то более подходящего? Ее же многое в нем абсолютно не устраивает: и его необычное жилище, и его непутевое существование, и его дурные привычки. Ну и обратила бы свой взор на кого-нибудь другого. Так нет, заделалась целью перевоспитать Богдана. Во имя осуществления своих далекоидущих планов. И из жалости. Кажется, она все-таки любила его. И с нежной материнской заботой упорно старалась вернуть его на путь истинный, избавить от вредного и недостойного.
Надо спасать мальчика!
— А как насчет «не курю и не употребляю»? — Лола присела недалеко за его спиной, чтобы увидеть ее, он должен был повернуть голову.
— Ну тогда бы я был слишком хорошим, — девушка знала, что сейчас он усмехнулся, хотя видела только затылок и малую часть щеки. — А кому это нужно?
— Тебе.
— Здоровый образ жизни — долгие годы процветания и счастья? — наконец обернулся, посмотрел ей в глаза. — Так?
Лола задумалась.
— Это из-за нее?
Теперь он развернулся всем корпусом, но молчал. Лола не узнавала его.
— Да ты никак влюбился?
— Чтобы я да влюбился! Ты веришь в это? — он спрашивал серьезно.
— Раньше верила, — печально улыбнулась Лола. — Верила, что ты любишь меня.
— Я не думал, что для тебя это необходимо. Разве было плохо?
— Нет! — теперь отвернулась она. — Но зато плохо сейчас.
— Не грусти, детка! Скоро все вернется.
Лоле показалось, что он обнимет ее сейчас, ей очень хотелось этого, но он даже не шелохнулся.
— Ты так часто говоришь это, словно сам веришь, — она обиделась за несбывшуюся надежду.
— А почему бы мне не верить? Разве через несколько дней у меня не появится повод поискать твоей любви и участия? — совершенно одинаковым голосом он говорил нежности и гадости, и по началу фразы невозможно было определить, чем она закончится.
Вновь возродившаяся надежда была грубо и безжалостно задавлена мягким ласкающим голосом. Лола напряженно втянула воздух. Недавняя злость воскресла, оживленная жестокостью очередного унижения.