– Может, библиотековед этот нам, наоборот, чего-нибудь подскажет, полезные книги укажет. Ведь книги – они для людей. А не для тех, лохматых, не к ночи будь они помянуты, которые сидят в Библиотеке и воображают, что охраняют их – от нас. Вот скажите – для кого они их теперь охраняют? – Левша хмыкнул. – А еще народ поговаривает, что ведьма там живет. Ну, не в Библиотеке, а дальше, в подземельях. Там же весь холм Ваганьковский ходами изрыт – кто только ни копал. Какие-то темницы подземные еще от Ивана Грозного остались, ход к Кремлю, поговаривают, есть там. Потом археологи копали. Но немного успели раскопать: то у них там обваливалось чего-то, то запрещали им. Тоже ведь неспроста это. Видно, наверху-то кое-что знали и боялись – как бы те не раскопали чего лишнего. Так что место намоленное, как говорится, туда идти – не всякий сдюжит. Как начнет чертовщина всякая мерещиться… Потому поодиночке в Великую Библиотеку лучше даже не соваться.
– Да там и кроме ведьмы наверняка призраков полно, – полушутя сказал Датчанин. – Ведь тут, поблизости от Кремля, в старину вроде казематы пыточные располагались.
«Намоленное место… Старые боги… Ведьма», – это были любимые телеги Ксюхи. Наверное, она могла бы тоже многое порассказать. Такое, что пропала бы всякая охота соваться куда не следует. Но с тех пор как Маша умерла, он перестал дорожить жизнью.
Странно, почему-то ему припомнился тот, давний, поход в магазин возле самого Кремля. Наверное, потому, что они тоже тогда были совсем недалеко от Великой Библиотеки, только шли с другой стороны. А может, это было какое-то предчувствие? Ведь тот, с первого взгляда удачный поход обернулся бедой для большинства его участников.
Датчанин старался гнать от себя дурные мысли. Но ближе к выходу настроение у него резко испортилось. Может, из-за того, что пришлось обойтись без привычной дозы грибов. Ему уже хотелось отказаться от затеи: зачем ему, по сути, было видеть, во что теперь превратилась Великая Библиотека? Но останавливала мысль, что в таком случае он прослывет ненадежным, и вряд ли кто в другой раз возьмет его в компаньоны. Потому он предпочел на предчувствие не обращать внимания, как бы погано на душе ни было.
И все же, когда они поднимались по ступенькам, которыми теперь очень редко пользовались люди, когда разглядывали в пыли отпечатки чьих-то ног, убеждение, что все затеяно напрасно, только окрепло. Впрочем, в следующий момент Левша вскинул руки, указывая на вичуху, которая нарезала круги в ночном небе, и Датчанину стало не до предчувствий.