Тогда коннице было тяжело, я бы даже сказал, очень тяжело. Но в Берлинской операции в воздухе уже целиком господствовала наша авиация; этот подвижной зонтик над кавалерией был надежен, спасая ее от всякого рода неприятностей.
Намечая для корпуса Баранова направление удара, я имел еще одну цель, подсказанную мне Семеном Михайловичем Буденным. За Эльбой, там, куда должен был выйти Баранов, по полученным сведениям, находился один из наших крупнейших племенных конных заводов, вывезенный немцами с Северного Кавказа. Попутно с другими более серьезными боевыми задачами я и поставил перед Барановым задачу вести разведку специально на этот счет и, напав на след конного завода, непременно захватить его целым и невредимым.
Нужно сказать, что Баранов прекрасно выполнил и эту задачу – переправился через Эльбу в районе Ризы, нащупал следы конного завода, захватил его целехоньким. Впоследствии мы полностью возвратили его на то самое место, откуда он был угнан противником в 1942 году.
21 апреля
Еще 20 апреля я принял решение ввести в бой вновь прибывшую 28-ю армию, которой командовал генерал-лейтенант Александр Александрович Лучинский. Это было продиктовано двумя причинами. Во-первых, требовалось срочно усилить общевойсковыми соединениями быстро наступавшие на Берлин танковые армии фронта. Во-вторых, нужны были дополнительные силы для того, чтобы завершить с запада окружение 9-й немецкой армии.
К этому времени наши танковые армии уже вышли с юга в ее тылы. Но их порыв был целиком направлен на Берлин, то есть дальше на северо-запад, и сплошного фронта, обращенного на восток и перекрывающего возможные пути отхода 9-й армии, они создать не могли. Да это и не входило в их задачу. Если бы я, как командующий фронтом, поставил им такую задачу, то немедленно ослабил бы ударную силу обеих танковых армий, и мне нечем было бы наносить удар по Берлину.
Армия Гордова, охватывавшая с юга и с юго-запада южный фланг 9-й немецкой армии, или, как потом мы стали ее называть, франкфуртско-губенской группировки, к вечеру 20 апреля уж чересчур сильно растянула свой фронт.
У Гордова, вполне понятно, возникло опасение, что один он не сумеет накрепко запереть вражескую группировку и она сможет выскользнуть. Словом, нужно было немедленно вводить в действие 28-ю армию генерала Лучинского.
28-й армии было приказано форсированным маршем – на фронтовом автотранспорте, который был ей подан в эту же ночь, – двигаться из района Фюрстенау вслед за 3-й гвардейской танковой армией.
К исходу дня 23 апреля армия Лучинского первым эшелоном должна была уже выйти в район Цоссен – Барут, то есть в места, отстоявшие всего на несколько десятков километров от Берлина. При этом две стрелковые дивизии, тоже переброшенные на фронтовом автотранспорте, обязаны были сосредоточиться в лесах вокруг Барута еще к исходу 21 апреля.