Пионеры — герои (Беляев, Губарев) - страница 38
— Наших красноармейцев гонят!
Володя выбежал из дому.
…По главной улице шли люди, мало чем похожие на военных. Гимнастёрки без ремней, на головах у многих вместо пилоток грязные, пропитанные кровью повязки.
Вдоль колонны скакал немецкий офицер. Поднял коня на дыбы — над головами пленных взметнулись копыта.
Отшвырнув конвоира, из колонны вышел красноармеец:
— Ты что же это, гад?
Боец успел ударить гитлеровца один лишь раз. Хлопнул выстрел.
Красноармеец схватился за живот, чуть постоял, словно приноравливаясь, куда ему лучше упасть.
Рассыпалась дробь автоматов.
Какой-то человек в рабочей кепке схватил Володю за руку и потащил к грудам кирпича.
Колонна ушла под гору. На мостовой остался лежать убитый. Возле него Володя увидел несколько женщин и своего дядю— Петра Фёдоровича. Подбежал.
Володин дядя узнал человека, что выходил с его племянником из укрытия: Семён Лукич — металлист с того вагоноремонтного завода, где работал дядя Петя.
— Вот тут гражданки о похоронах толкуют. А товарищ… живой, — сказал Семён Лукич и посмотрел на Володю.
Перевернули бойца на спину.
Переглянулись.
— Мама моя в больнице работает. Она знает, как раненых лечить, — сказал Володя. — Чего вы раздумываете?
— Лети в больницу, Владимир. Объяснишь всё матери. Ключ от квартиры оставь мне, — велел Пётр Фёдорович.
За перегородкой лежит, мечется в жару тяжелораненый красноармеец. Мать, уходя утром в больницу, предупредила:
— Будь осторожен…
«Если солдаты свернут к дому? Запирать дверь не буду, чтобы не вызвать подозрения. Захотят пройти за перегородку — пусть. Там лежит Сергей Фёдорович, мамин брат. Он рабочий железнодорожного узла. У него имеются документы. А лежит он потому, что попал под бомбёжку, ранен в живот осколком. Вот на стуле его разорванная и окровавленная рубаха. Такие носят железнодорожники».
На лестнице шаги. Это Яшка. У него накопилось немало новостей.
Немцы развесили на улицах приказы. У кого есть радиоприёмники — сдать. Коммунистам и комсомольцам — зарегистрироваться. Какой-то парень кокнул ночью немецкого офицера кирпичом по башке. В развалинах медицинского…
Когда Володя слушал про разрушенный мединститут, то подумал о лекарстве. Мать сокрушалась — совсем его мало. А там оно должно быть, раз институт медицинский…
Яшка убежал. С кастрюлькой пришла Евгения Фёдоровна, Володина тётя. У него моментально созрел план: «Пусть раненый пообедает, а я тем временем…»
Тёте сказал: пойду, мол, встречу маму. Достал в коридоре из сундука портфель.
Людей на улицах было мало. Только немецкие офицеры прохаживались не спеша.