Хоббит перевел взгляд на кружку, позвенел в кармане монетами и решительно тряхнул волосами:
- Завтра так завтра!
Мелкий, посвистывая, двинул прочь. А я к своему прилавку. Надо подумать, да посоветоваться. Как-то доверия к этому кучерявому нет вообще, а что если это уловка очередная? Сообщений о квесте я не получил, зато знаю, что лепреконы квест за гномьи головы или пленение получили. Оно конечно волков бояться в лес не ходить, однако ружьецо с собой прихватить стоит... Есть у меня на примете одно клыкастое и с ятаганом.
Когда не мчишься по рынку сломя голову, идти даже интересно. Первое что бросается в глаза - это абсолютная мешанина вывесок и витрин. То что мой прилавок каким то чудесным образом оказался рядом с витриной щитовых дел мастера, что более-менее соответствует воинскому снаряжению, невероятная редкость. Повсеместно здесь: торг кухонной посудой, уживается рядом с торговлей красками, а рыболовные крючки и сети отлично продаются рядом с одеялами и подушками. И торговля соленьями, прекрасно идет рядом с торговлей парфюмерией... Ах нет, не прекрасно!
Дородная женщина в розовом глубоко декольтированном платье, похожа на выросшего и хорошо отъевшегося херувимчика с рождественской открытки. По виду не определишь соленьями она торгует или парфюмерией. Такую поставь у любого прилавка - к любому подойдет. Характерная такая торговка, но она угрожающе потрясает внушительным кулаком в сторону прилавка заставленного множеством флакончиков, фиальчиков и бутылочек. Ну и да, я бы в жизни не догадался, что в них разлито, если б не однозначная надпись над прилавком «Парфюм - НегоциантЪ» Фулкадон.
Ветерок сменился, и я кашлянул, гхм. Издали значит бы не догадался. А вблизи очень даже. Меня обволокло целое облако причудливых ароматов. Аж пошатнулся от мощи смешанных запахов. Мадам же, всплеснула руками, картинно указав на меня:
- Вот! Даже гномы от твоей вонищи шарахаются, Фулк! И как ты сам-то там сидишь целый день?
Сам Фулк - тощий человек в пестром халате, как хамелеон почти не видим на фоне своих разноцветных пузырьков, шмыгнул носом и небрежно смахнул каплю с кончика. Ответил гундяво, но уверенно:
- Не шуми, Хавронья. Тебе грех возмущаться. Твои соленья разлетаются, как экзотические разносолы, бо никто не может разобрать, чем пахнут.
Продавщица солений, над которой повис ник «Хавронья», на миг улыбнулась победно, но видимо склочность характера взяла свое, и она продолжила возмущаться, правда чуть сбавив голос:
- А сколько обратно приносят, чтоб вернуть!?
- Так что с того что приносят? Ты ж не берешь возврат.