- Да я уже заплатила! Вот... вот этой! - она увидела задержанную хоббитку, и ткнула в нее пальцем. Та пискнула, как-то хитро крутнулась, выскользнув из пестрой курточки, (когда и расстегнуть то успела) и в мгновение ока унырнула куда-то в ноги покупателям. Под цветастым тряпичным балахонам у нее оказалась ладная кожаная броня и облегающие брюки с широким поясом.
Я невольно расхохотался, проводив ее взглядом, но тут же скомкал улыбку ладонью, увидев искренне огорченный взгляд Кассиди.
- Лена, ты похожа на кошку, упустившую «мышку своей мечты». Зачем тебе эта хоббитка? В капусту порубить хотела?
Гнома лишь опустила глаза, а я повернулся к толпе и зычно заорал:
- Так, всем внимание, граждане! Прибыл настоящий подгорный распорядитель, сопровождающий нашего великого мастера заточных, полировальных, а также паяльных дел! Это я, кто не понял!
Цена заточки одной единицы оружия от 1 серебряной монеты! «От», это значит больше! Для оценки насколько больше, подходить ко мне! Работаем только с металлическим оружием. А владельцы дешевых дыроколов пусть ищут Васю Пупкина. Он заточит, ну или сломает, если не повезет! Повторяю, для тех кто в бочке! К мастеру-гному обращаться только через меня!
В толпе недовольно заворчали, но Ургала злобно на них рыкнул, заставив отшатнутся. За его грозным видом, наверное только я увидел, как плещется веселье в его прищуренных серых глазах. Народ начал расходиться. Впрочем не весь: амазонка, хоть и перестала кричать, увидев что урук-хай «за нас», но упрямо сказала:
- Я хочу заточку!
- Монета серебром! - ответил я безапелляционно и требовательно пошевелил пальцами, сложенными в щепоть. Черная амазонка бросила взгляд на орка, что достал секиру и демонстративно чистил кончиком под ногтями, вздохнула и полезла в кошель.
Очередь сильно уменьшилась, но теперь хоть желающие толкались в сторонке, не мешая «подгорному мастеру». Хоббиты-циркачи, что поначалу испуганно примолкли, поняли, что гнать их никто не собирается, и тут же продолжили представление. Вскоре я увидел и обеспокоенную мордаху беглянки-флейтистки. Она уже прикрыла свой доспех какой-то невзрачной рубахой и что-то высматривала.
С лица Громодара ушла мрачность, а точильный круг вновь завизжал на все лады. Вот и хорошо, авось приработок наладится. Вскоре гном отдал амазонке ее саблю, она недоверчиво всмотрелась в край, взмахнула пару раз, а потом вдруг просияла белозубой улыбкой. Цапнула мастера за бороду, наклонилась и крепко поцеловала. У древнего мастера аж дыхание сперло, когда он провожал ее виляющую задницу взглядом.