В общем, все как и везде — мир скатился в пропасть и сейчас понемногу пытается из нее выбраться. И пока Вагрин делился со мной информацией, мы прошли вдоль берега пару километров. После чего повернули обратно, и я снова стал задавать вопросы. На этот раз меркантильные, о нашем дальнейшем партнерстве. На что мы можем рассчитывать, и что планирует получить от нас Вагрин. Основные переговоры по этим вопросам, конечно, на плечах Максимова. Да и шпионы северян, которые сейчас находились в Краснодаре, о чем-то договорятся с Еременко, а потом, возможно, при помощи радиосвязи пообщаются со своими начальниками. Но основная торговля с северными анклавами пойдет через меня и всегда есть вопросы, о которых моим отцам-командирам знать не стоит. В конце концов, ККФ далеко, а Вагрин сам сказал, что договор между ним и ККФ, по сути, договор между нами двумя. Это верное замечание, так и есть. Поэтому пока мы были одни, говорили откровенно.
— Понимаешь, Александр, — на ходу пиная мелкий камушек, сказал Вагрин, — по большому счету нам от вас ничего не нужно. Мы привыкли быть самодостаточными. Оружие и боеприпасы есть, продовольственную проблему решаем и расширяемся. Вот разве только…
Он сознательно взял паузу и остановился, а когда я начал проявлять нетерпение, продолжил:
— Нам нужны люди.
— Они всем нужны, — сквозь зубы процедил я.
— Ты не понял. Мы готовы взять всех, в том числе и дикарей. За это расплатимся нефтепродуктами, которых вам постоянно не хватает.
— Дикарей?, — я удивился. — Зачем они вам? Их же не перевоспитать и нормальными людьми они уже не станут.
— Верно. Но нормальными могут стать их дети, если их сразу забирать у родителей.
— Вы уже так делаете?
— Давно.
— И как результаты?
— В Новой Чиже молодежь видел?
— Конечно.
— Все эти молодые люди, наше будущее, дети дикарей. Они были воспитаны в специальных школах и ничем не отличаются от тебя или меня.
— Затраты, наверное, большие?
— Да. Но оно того стоит.
— И как вы изымаете у "беспределов" детей? Наверное, в походы ходите?
— Нет, — он кивнул в сторону моря. — У нас остров есть, называется Колгуев. Всех пленных дикарей, женщин и мужчин, отправляем туда. Кормим их, конечно, и держим под присмотром гарнизона. Однако продукты даем не просто так, а за детей. Дикари, конечно, утратили разум, точнее, отгородились от него собственным восприятием мира, но не до конца.
— И что, они не пытались сбежать с острова?
— А некуда бежать, Баренцево море это тебе не Средиземное.
"Неплохая придумка у северян, — отметил я. — Надо будет у себя опробовать, наловить дикарей и пусть размножаются".