Мне безумно хотелось отпустить в адрес отца Симеона какое-нибудь колкое замечание, но мне не хотелось злить его, поэтому я сдержался.
— О, сын мой, — продолжал отец Симеон, — вы еще в счастливом возрасте, созданном для наслаждений, так пользуйтесь же этим. Я пользовался, пока не прошло мое время. Отныне меня занимает более важная забота — вечная жизнь. Тем не менее я не отказываю в своих советах тем, кто нуждается в них, как например вы. Вот что я скажу — ты ни на что не годен, если можешь удовлетворить только себя. Единственное средство вырвать вас из летаргического сна — соблюдать режим, то есть воспользоваться прихожанкой, а чтобы до нее добраться, следует получить разрешение исповедовать. Последнее я беру на себя. Монсеньор оказывает мне честь и ценит меня. И лучшее на что я могу употребить его расположение к себе — это помощь вам, мой друг. А остальное — в ваших руках.
Я поблагодарил святого отца за столь любезное предложение и, не слишком веря в эффективность средства, попросил его преподобие похлопотать об этом. Он пообещал мне помочь.
— Это еще не все, — продолжал отец Симеон. — Прежде чем вы вступите на этот путь, вам понадобится руководитель, чтобы давать вам советы. Мне хочется вам помочь. Присядем на эту скамью и побеседуем.
Мы сели, и его преподобие, хорошенько откашлявшись, дабы больше ни на что не отвлекаться, начал свою речь.
— Вам наверняка известно, сын мой, что такой замечательный обычай, как исповедь, появился у нас благодаря нашим предкам, тем первосвященникам и монахам, что жили в незапамятные времена. Таким образом, они оставили нам самое прекрасное наследство, какое только отцы могут оставить своим детям. Наследство, доходы от которого зиждятся на легковерии простых людей, аккуратных плательщиков, безгранично набожных арендаторов, никогда не забывающих копить причитающиеся церкви деньги.
Я всегда восхищался гениальностью этих прославленных основателей. В те суровые времена священники не знали богатства, и бедные монахи, затянув потуже пояса, надеялись, что их нуждам послужит доброта верующих. Но как только они придумали исповедь, все тут же изменилось. К нам потекли деньги, мы покинули наши пустыни и двинулись в города вновь объединяться с остальным человечеством. Под сенью Божественного суда наше богатство неустанно возрастает. Тысячи благодарностей счастливым изобретателям этого благочестивого метода, на который Господь проливает Свою благодать вот уже столько веков! Аминь.
Я не стану рассказывать вам о преимуществах исповедника. Вы сами увидите, что управление человеческим сознанием не такое уж неблагодарное занятие. В нем под степенным и благочестивым видом скрываются знание человеческой души, побуждающие ее усилия и воодушевляющие ее страсти. Здесь понадобится много скрытности, много кротости, некоторая снисходительность к слабостям, которые следует прощать. Взамен вы получаете людскую благодарность, похвалы, ласки женщин. Женщины просто обожают исповедников. Господь, которого они молят о милосердии значит для них гораздо меньше чем исповедник, проводник их молитв. Я не могу сказать, на кого именно вам следует обратить внимание, пусть ваши собственные инстинкты подскажут вам это. Но один совет все же дам: безжалостно ощипывайте старых вдовушек, этих святош, приходящих на исповедь не ради божественного благословения, а для того, чтобы поглазеть на молодого красивого монаха. Прошу вас только щадить красавиц, ибо я так и поступал. Но с них можно взымать плату совсем другой монетой.