Повисло долгое молчание. Слишком долгое, на Морисов вкус.
– Да, твое предложение… не лишено интереса, – выговорил наконец Фасоль Опасно-для-Жизни.
Персики охнула, а Фасоль Опасно-для-Жизни тихо продолжал:
– Мир огромен и опасен, это так. А мы слабы, и я устал. Вместе мы обретем силу.
– Воистину!
– А скажи, пожалуйста, что станет с теми, кто не силен?
– Слабых пожирают. Так было всегда!
– Ага, – кивнул Фасоль Опасно-для-Жизни. – Так было всегда. Становится все понятнее.
– Не слушай его! – прошипела Персики. – Он воздействует на твой разум.
– Нет-нет, мой разум в полном порядке, спасибо, – откликнулся Фасоль Опасно-для-Жизни все тем же спокойным голосом. – Да, это очень заманчивое предложение. И мы станем вместе править крысиным миром, так?
– Мы станем… сотрудничать. – А Морис подумал про себя: «Да, конечно. Ты сотрудничаешь, а они правят. Ты ведь на такое не купишься, ведь нет?»
Но Фасоль Опасно-для-Жизни промолвил:
– Сотрудничать. Да. Вместе мы дадим двуногим бой – какой им и не снился. Соблазнительно. Очень соблазнительно. Правда, при этом погибнут миллионы крыс…
– Они же и без того погибают.
– М-м-м, да. Да. Да, это верно. А вот взять вот эту крысу, – спросил Фасоль Опасно-для-Жизни, внезапно указав лапкой на одну из крупных крыс, что загипнотизированно глядела на пламя, – ты можешь мне сказать, что она думает на этот счет?
Паук был явно озадачен.
– Думает? А зачем ей что-то думать? Она же крыса!
– А, – кивнул Фасоль Опасно-для-Жизни. – Вот теперь все стало совсем понятно. Но ничего не получится.
– Не получится?
Фасоль Опасно-для-Жизни вскинул голову.
– Потому что, видишь ли, ты просто думаешь за многих крыс, – объяснил он. – Но ты не думаешь о них. И ты никакая не Большая Крыса, что бы ты ни говорил. Каждое твое слово – ложь. Если Большая Крыса в самом деле существует, а я надеюсь, что да, она не станет говорить о войне и смерти. Большая Крыса воплощала бы все то лучшее, чем мы можем стать, а не худшее из того, что мы есть. Нет, я не примкну к тебе, лжец во тьме. Я предпочитаю наш путь. Мы порою бываем и глупы, и слабы. Но вместе мы сильны. У тебя есть планы на крыс? А у меня есть для них мечты.
Паук, дрожа от ярости, встал на дыбы. В сознании Мориса бушевал голос.
– А ты небось считаешь себя хорошей крысой? Но хорошая крыса – та, что крадет больше прочих! Ты думаешь, хорошая крыса – это крыса в жилетике, это маленький человечек, покрытый шерстью? О да, я знаю про эту вашу дурацкую, дурацкую книжонку! Предатель! Предатель крыс! Не хочешь ли испытать мою… БОЛЬ?
Морис испытал – и сполна. Боль обрушилась на него порывом раскаленного докрасна воздуха. В голове заклубился пар. Кот узнал это чувство. Именно так он ощущал себя до того, как изменился. Именно так он ощущал себя прежде, чем стал Морисом. Он был просто котом. Умным котом, но – всего лишь котом.