– Ну с хранилищем, хотя тут скорее не я с ним разговаривал, а оно на меня орало: «Вандал! Вандал!»
– О да, это мы слышали, – все взгляды опять собрались на мне, – А с кем ещё?
– С пилой, топорами минотавров, изгородью на кладбище.
– Мда… А о чём ты с ними разговаривал?
– Да о ерунде всякой. Пила вот попросила, чтобы её починили, даже задание выдала.
– Ну вот! Я же говорил. Ему пила выдала задание. Пила!!! Мы явно не знаем всех возможностей игры. Вот какому дауну-разрабу пришло в голову заложить функционал выдачи заданий в игровые предметы? Это же не неписи? Это обычные предметы!
– Уж не знаю, кто и зачем, но сам факт довольно интересный, – задумчиво протянул Бармаклей.
– Соглашусь с тобой, – впервые подал голос Грум Бараш, – Это может в корне изменить все наши знания о местном мире. Неизвестно во что это может вылиться, потому лучше эту инфу на сторону не сливать – может аукнуться весьма серьёзными последствиями. Так что срочно начинаем следить за своим базаром.
– Поддерживаю, – Бармаклей, а вслед за ним и Сирано кивнули головами и все трое уставились на меня. Мне ничего не оставалось, как кивнуть. А что я – враг самому себе?
– Вы так и не рассказали, что там с выигрышем.
– Ах да! После того камня, ставки против тебя уже составили не три, а пятьдесят. Вот тут-то мы и поставили. После того же, как тебя проглотила книга, нашу ставку уже хотели забрать, но ведь трансляция продолжалась, а книгу проглотил твой Чумадец, бодро куда-то семенящий. А дальше… Дальше всё было весьма скучно. Ты исчез. Артефакты расползлись по местам, и только Чумадец бодро семенил куда-то своими короткими ножками. Семенил, семенил и потихоньку добежал до выхода. Кстати, ты знаешь, а скорость-то у него довольно неплохая. Километров тридцать-сорок точно развивает. Ну и последним аккордом было твое героическое появление как раз в тот момент, когда он подбежал к выходу. Опять вой сирены хранилища – «Вандал. Вандал!» И ты густо облепленный прилетевшими к тебе артефактами вываливаешься наружу, прихватив по дороге свой Чумадец или своего Чумадца или вообще свою. Как правильно-то, Лесовик? Он у тебя девочка или мальчик, одушевлённый или нет?
– Э-э-э… В Чумадца вложили душу, так что – одушевлённый, а судя по его отчеству, то он считает себя мальчиком.
– У него и отчество имеется? – у Сирано отчего-то начал дёргаться глаз.
– Ага, и даже фамилия.
– Толкать мои старые мокасины! – Сирано сорвал с себя шляпу и принялся яростно её теребить – явный признак неуравновешенности, – Клей, Грум, мы явно не в ту игру играем. Лесовик в игре без году неделя, а уже пилы ему задания выдают, посещает хранилище спящих, откуда вытаскивает с лёгкостью десяток артефактов, притом едва не разнеся к чертям собачьим это самое хранилище. А мы как дауны смотрим на всё это со стороны, и всё пролетает мимо нас.