Я вернулась в дом. Юлька, конечно, не спала. Но и с вопросами не лезла, умничка. Только вздохнула:
— Скорее бы хоть Васька приехал!
С утра я ответила на пару недоуменных соседских звонков. Сказала, что пьяная компания адресом ошиблась. Для первого раза сошло. Ну-ну!
События развивались стремительно. На следующий день Лиза прорезалась в офисе после обеда. Ко мне, как на грех, еще и Машка нарисовалась — новости московские узнать. Мы с ней спустились на первый этаж в кофейню. Тут и Лиза-Шиза, как живая. С Машкой раскланялась. На меня волком глянула, пробурчала:
— Мне с вами, Виктория, поговорить на два слова надо.
Я отмахнулась — она исчезла. Я у Машки спросила:
— Знаешь ее, что ли?
— Шапочно. Приходила ко мне в контору, рекламу какую-то собирала. В глаза лезла, мышковала. А ты?
— Аналогично, — ответила я, в подробности вдаваться не стала.
Вечером я на всякий случай отключила домашний телефон. Сережа если позвонит, то на сотовый. Ближе к одиннадцати раздался звонок. Машкин голос взвинченный:
— Вик, ты того, подругу свою урезонь!
— Какую подругу? — опешила я.
— Лизу эту или как там ее? Трезвонит без продыху. Говорит, что тебя найти не может. И жить без тебя тоже не может. Свяжись с ней, что ли?
— А откуда она телефон твой знает?
— Ты, наверное, дала.
— Я не давала! Она в справочной и адреса, и телефоны узнает. Она шизанутая!
— Не знаю, Вика. Это ваши отношения. Угомони ее. Я сплю уже!
Какая ты, Машка, сволочь! И ведь не сразу угадаешь — почему?
Однако ситуация поганенькая. Чего там Шиза Машке наплела? А ту — хлебом не корми, дай про меня гадости послушать!
Я сильно огорчилась, но домашний телефон включать не стала. Через полчаса снова звонок на мобильник. Снова Машкин номер. Ну, началось в колхозе утро! То одна шизофреничка доставала, теперь две будут.
— Але! — голос Рудика, Машкиного сына, — Виктория Андреевна! Ваша подруга нас уже заколебала! У мамы мигрень началась!
— Рудольф, она — больной человек. Ее бесполезно увещевать. Она никому покоя не дает.
— Зачем вы дали ей наш телефон?
— Я не давала! — Я смахивала на провинившуюся, оправдывающуюся школьницу.
— Не знаю, не знаю… Ваша подруга — примите меры.
— Меры одни, Рудик, — отключите телефон.
— Но!..
Но я уже положила трубку. Отключила и сотовый. И, как ни странно, крепко заснула. На войне как на войне…
Машка, правда, через пару дней проявилась как ни в чем не бывало. Про Шизу — ни слова. Плечо друга, называется. Да бог с ней. Сказала, что на семинары какие-то в Америку намылилась. Врет, конечно! Опять операцию себе косметическую затеяла. Ну и попутного ветра. Простились как сестры — еще один дурдом!