Фаргон подошел к подножью неизвестного ему города, надежно скрытого меж песчаных холмов. Двое стражников обнажили свои мечи и направились в сторону незнакомца. Лица их были скрыты под шелковыми тканями.
— Странник, стой где стоишь, я велю!
По что кровью умыл ты лицо?
Страж поднял клинок в сторону Фаргона. Его глаза, словно очи саблезубого тигра, украшали острые, тонкие зрачки. Перерожденный остановился на месте и вежливо поклонился.
— Здравствуй, доблестный воин. — сказал он. — Имя мне Фаргон. Я ищу Храм Рогареса, скрытый в восточных песках.
— Как же нашел ты с запада путь?
А взгляд, что печален и сер?
Знай, что закрыт чужакам ныне вход
В песчаный Аэн’Десер.
— Не уж то вы оставите путника голодным и обессилевшим? — спросил Фаргон давя на жалость. — Мне придется волочить свои последние дни по раскаленной пустыне в поисках крова и чистой воды…
Стражи переглянулись.
— Коли ты правду нам говоришь:
Измучан востока песками…
Меч свой отдай нам и проходи
Но язык свой держи за устами.
Фаргон, не долго думая, протянул стражу тяжелый клинок. — Благодарю. — сказал он.
— Однако, за миг до того, как пройдешь
Позволь-ка задать мне вопрос:
Откуда тебя бушующий ветер
В пустыню востока принес?
— Я — воин королевства, стоящего на северном утесе Пантаки. Имя ему Рофданхем.
— Речь твоя складностью отнюдь не полна,
Острый слог гадко режет мне слух.
Аэн’Десера познай ты язык,
Переведя в тавернах свой дух.
Слова твои мне не чужды, совсем.
Но нет уж красы никакой —
Слышать древнейший язык без стиха,
Когда говорит им чужой.
Страж вернулся к вратам и распахнул пред путником каменный город.
— Долгой жизни тебе воин. — сказал ему Фаргон, и поклонившись, шагнул за укрепленные стены.
Аэн’Десер стоял на горячих песках. Множественные дома тесно наполняли собой и без того небольшой город. На улицах не было ни дорог, ни тропинок. Больше всего Фаргона удивил внешний вид местных жителей: их манера общения и родство языков. Покрытый темной коричневой чешуей народ, сильно смахивал на людей, выделяясь лишь необычной кожей и особым строением глаз. Перерожденный двинулся к центру города, с любопытством осматриваясь по сторонам. При Фаргоне не было ни оружия, ни денег: только лишь кожаные брюки и ботинки, оставшиеся у него с плаванья на «Песчаном шторме». Он вышел на рыночную площадь и остановился у прилавка с экипировкой. Седая, потрескавшаяся чешуя на лице торговца, натолкнула Фаргона на мысль о том, что пред ним стоял старик.
— Постой-ка! Чужак… вижу странный я взгляд:
Глаза твои в свете пылают…
Откуда ты взялся здесь? Скорей расскажи.