— Только глупцы могли явиться сюда по собственной воле.
Фаргон и О’Рин двигались к нему по левую сторону от костра, а Хоук и Бернлейн по правую. Орк все так же стоял спиной к нарушителям покоя. Он положил левую руку на рукоятку молота и заговорил вновь:
— Я подарю вам достойную смерть. Но прежде… — орк развернулся к охотникам, взяв оружие в руки. — Расскажу, что ждет ваши земли.
Все четверо остановились и внимательно смотрели на вампира, а тот с ухмылкой окидывал взглядом своих гостей. Лица присутствующих изображали спокойствие, и похоже, что те были настроены на разговор — все это выглядело как безмятежный штиль пред яростным штормом.
— Древний храм в Трольих горах. — сказал Фаргон. — Что вы ищете?
— Разбросанные части Драгонклау. — громовым голосом ответил тот.
— Что ещё за Драгонклау? — спросил О'Рин.
— Маленькому дворфу, вроде тебя, не дано понять или… даже осознать все величие услышанных тобою слов. — орк начал медленно двигаться в сторону отряда. С плеч могучего воина свисали две серых косы, а черепа украшали его наколенники и перчатки. — Скоро королевства людей и эльфов будут стерты с лица Северных земель. — вождь посмотрел на дворфа. — Дунгорад ждет та же участь. — огромный воин медленно приближался к незваным гостям. Под каждым шагом могучего вождя поднималась пыль. — Пророчество сбылось и последний из истинных наконец вернул свою силу: теперь, Пантака, а скоро и весь Аэш’Бирн будут погружены в хаос крови Акхинала.
— Кто такой «последний из истинных»? — спросил Фаргон. Отряд медленно обогнул железный костер и выстроился в одну линию перед вампиром. Тот остановился в десяти метрах от воинов и посмотрел в глаза перерожденного.
— Значит, Черный оплот вернулся к старым привычкам и вновь марает вампирскую кровь нечестивыми рунами…
— Единственное, нечестивое, что есть в этом мире — это проклятие обращенных! — возразил Хоук.
— Ты ошибаешься, Эльф. То, что ты называешь проклятьем, мы — зовём щедрым даром Акхинала.
— Нет благородства в том даре, что влечет убийства невинных людей! — ответил орку Хоук и приготовился к атаке.
— Вы вторглись в мои покои и перебили половину моих солдат, а теперь, очерняете мое благородство. Довольно! — гром его голоса снова пронзил собою пространство. — Ты, перерожденный. — он указал молотом на Фаргона. — Я очищу твое тело от нечестивых рун и позволю узреть все могущество «дара Акхинала», что покоится в твоих жилах. Кровь и смерть! — закричал вожак.
Орк стремительно направился на воинов замахнувшись тяжелым молотом. Бернлейн бросил огненную сферу в огромного вампира, но та без вреда взорвалась об навершие его оружия. Стрелы Хоука и Фаргона ломались, врезаясь в эбонитовую броню вождя, а болты О’Рина безнадежно отскакивали в стороны. Орк сделал выпад облаченным в доспех плечом, направив всю свою мощь на дворфа и светлого эльфа. Те, еле успели отскочить, а вождь полетел прямо на каменный костер. Когда тот встал на ноги и заорал так, что у присутствующих заложило уши, охотники увидели, что вид орка стал более устрашающим: огонь обуглил его, без того ужасное лицо, превратив то в кровавое месиво. Орк устремился в сторону Фаргона и О’Рина. Он замахнулся эбонитовым молотом: оба уклонились от удара, но, перерожденный ещё и успел всадить кинжал в незащищенную область на броне вождя: обратную сторону колена. Орк подкосился, раскрыв широкую пасть в полуметре от головы Фаргона, зарычал и резко ударил его плечом в грудь. Человек улетел в сторону и проломил собой каменную колону, держащую крышу. С потолка тут же посыпалась пыль. В ту же секунду в зал спустились Мейхем и Мартин. Вождь орков был чрезвычайно силен, и охотникам пришлось вести неравный бой: О’Рин, в безуспешных попытках, один за другим пускал во врага гравированные болты, Хоук пронзал броню вампира проливным градом стрел, а Бернлейн метал в воителя испепеляющие сферы огня и те каждый раз сокрушались о прочный, эбонитовый доспех. Прибывшие сразу присоединились к сражению. Фаргон не чувствуя боли, поднялся с земли. С его головы и черных волос струилась густая кровь. Кожаный слой экипировки человека был разорван сразу в нескольких местах, а тёмный доспех скрывал переломанные спинные позвонки. Он смотрел на охотников и в один лишь миг придумал, как уничтожить вождя: