— Приказывайте.
— Прошу вас в таком случае через полчаса оказать честь составить мне общество. Ручаюсь, что на сей раз приду вовремя, — прибавил он, сердечно улыбаясь.
Брингер проводил его до дверей. Оставшись один, он тяжело вздохнул: так трудно, почти невозможно было освободиться от чар этой победной улыбки, действующей подобно женской красоте, знающей, что она — неотразима.
Он поискал глазами Миру, но не нашел ее. Только пёстрые украшения были раскиданы кругом по всем углам, точно она только что прервала игру. Может быть она искала белую женщину.
Брингер провел рукою по лбу; взглянул еще раз вокруг себя чуждым взглядом и пошел.
Раджа сдержал слово — был точен.
Переезжая озеро, Брингер наклонился над водою, точно желая смерить взглядом ее глубину.
— Вы хороший пловец? — спросил раджа, как бы вскользь.
— Да, я плаваю недурно, — ответил Брингер, взглянув на него.
Тот смотрел на воду и курил.
— Существует интересная история относительно строителя этого дворца, — начал он в раздумье. — Говорят, что у него было много рабов, и если кто-нибудь из них заслуживал смерти, то он дарил ему жизнь, но с условием, что тот должен переплыть озеро. Ввиду того, что владелец дворца был порядком таки вспыльчивый господин, то очень многим приходилось подчиняться этой участи и этой милости. Легенда говорит о тысячах подобных жертв, но это, по-видимому, по-восточному преувеличено. Но всяком случае факт тот, что ни один не доплывал до берега…
— Говориться ли в легендах о причинах неудачи?
— Легенда говорит о сильных струях в реках, текущих в глубине озера. Вот, например, та река, через которую мы переезжали верхом, не имеет устья, а пропадает под землею, неподалеку от города. Правда, озеро никогда еще не отдавало своих жертв. Я сам недавно потерял таким путем свою лучшую собаку. Я уселся в лодку. Собака прыгнула туда же, не рассчитала прыжка, упала в воду и утонула. Это было тяжелое зрелище; я не желал бы видеть его еще раз…
— Странно!
Они добрались до берега и вышли.
— Не пугайтесь, — сказал раджа. Вам придется сделать маленькую поездку верхом на слоне. Бен-Гассан — аристократ, и считает важным хорошие манеры. Он мне ни за что не простил бы, если я явился бы к нему иначе, чем на спине слона. Чтобы он не стал бы наказывать меня тремястами процентами, я должен быть торжественным. Советую вам делать то же. Благодаря кратковременности поездки, я надеюсь, что вы избегнете морской болезни, которой обычно подвергается всякий европеец, сидящий на подобной качающейся махине.
— Надеюсь не ударить в грязь лицом.