****
К самой пещере конного пути не было, и Добрыне пришлось привязать Бурушку поодаль и подниматься где пешком, а где и карабкаясь на четвереньках по осыпям и корявым камням.
Вход в гигантский, гулкий и влажный зев преграждала насыпь, вроде барьера, — не поймешь, естественная или созданная искусственно, примерно в рост человека, и на эту насыпь, не успел Добрыня распрямиться, легла гигантская змеиная голова на длинной толстокожей морщинистой шее, вовсе не змеиной, а похожей на толстый слоновий хобот.
— Детоубийца пожаловал, — сообщила голова чистым густым баритоном. — В силу родственных чувств, надо полагать.
Рядом легла другая голова, изогнув хобот, чтобы пристроиться совсем близко к первой, щека к щеке.
— Драться хочет, — сказала высоким голосом, с какой-то капризной интонацией.
— Да подраться-то всегда можно, — раздумчиво заговорила третья из глубины пещеры, — но, вот ведь, Добрыня, какое дело. Сейчас не то, что раньше. И ты, и твой князь отлично знаете: не мог бы я унести девушку, если бы она сама не дала на это согласия. И отлично понимаете: она его дала. И что теперь?
— Я знаю и другое, — сказал Добрыня, сдерживаясь, — вашей братии достаточно любого «да» на любой вопрос — и человек в вашей власти. Ты обманул ее.
— Ну, положим, не на любой — это преувеличение, — промурлыкала вторая голова.
— Конечно, я предстал перед ней несколько в ином виде, — баритональная голова ухмылялась. — Но тем не менее, именно мне девушка поклялась следовать за мной всюду до самой смертушки. Сам знаешь, как ваша Правда относится к таким клятвам. Девушка моя. И придя убить меня, чтобы отобрать девушку, ты поступаешь не по Правде.
— Что ты собираешься с ней делать?
— Сожру, наверное, — равнодушно ответил Змей, — а что еще-то? Лет двести назад были другие варианты, поинтереснее, а теперь только так.
Добрыня не мог понять, издевался ли над ним Змей или действительно стремился избежать драки. Но что касается Правды, то, если он не солгал насчет клятвы (а это вряд ли), то Змей был прав.
Но и то сказать, Русская Правда, законы, введенные дедом нынешнего князя, действовали не во всем и не всегда, особенно в вопросах крови. Древнее кровное право еще держалось на Руси.
— У нас с тобой есть и другой невыясненный вопрос. Я убил твоих детей.
Хохотали все головы. И те три, что с издевкой смотрели на Добрыню, и остальные шесть, которых не было видно.
— Детей… ой, не могу! Детей!
Из-под барьера вылезла лапка, маленькая в сравнении с головами и хоботами, и демонстративно вытерла глаза на баритонистой голове.