Алекс тысячу раз проклял себя за то, что оказался в постели с Габриэллой в первую ночь. Но каждую последующую ночь они вновь и вновь занимались любовью. Принцесса и здесь проявила чрезвычайную скрупулезность: ей нравилось изучать технику любовных ласк, и в этом навыке ей вскоре не было равных.
Она исследовала его тело, как будто бы пыталась понять смысл древнего текста.
Никто никогда не попытался узнать, что скрыто в глубинах его души, какие секреты… Никто никогда не попытался увидеть в нем человека. И он поддерживал образ нелюдимого и мрачного типа.
Ему было трудно держать Габи на таком же расстоянии. Да он и не хотел отдаляться от нее.
Она была мягкой, красивой, более щедрой, чем необходимо. И он проводил бессонные ночи не только изучая ее тело, но лежа рядом с ней, проводя руками по ее обнаженному телу, пока она читала ему отрывки из ее любимых книг и делала все возможное, чтобы рассказать ему про искусство и другие вещи, которые до сих пор его не волновали.
Но он любил слушать, как она говорит. Ему нравилось, как ее нежный голос обволакивает его, как теплый мед, успокаивает его душу. До встречи с принцессой Алексу казалось, будто у него и вовсе нет души.
Потому что человек, который держал в секрете собственного сводного брата, в чьих жилах текла кровь самого эгоистичного и сладострастного негодяя на земле, вряд ли способен испытывать человеческие эмоции. Вряд ли мог почувствовать мягкость, нежность красивой женщины, с которой у него нет ничего общего. Вряд ли можно успокоить душу, которой нет.
Но с Габи все было по‑другому. Да, наверное, со стороны их связь могла показаться нелепой или даже забавной. Если бы он захотел, ему бы доставили любых млекопитающих на реактивном лайнере не позже полудня. Конечно же связь с принцессой добавила бы не так много бонусов к его статусу.
К счастью, сегодня они встречаются с Джованни. Габриэлла пойдет с ним; она будет участвовать в церемонии по передаче картины его деду, как просила ее бабушка. А потом она вернется домой. Эта мысль ранила, будто витое лезвие клинка засунули ему под кожу.
— Привет, Алекс, — сказала принцесса, выходя из своей спальни, одетая лишь в футболку. Его футболку.
Да, его любовницы часто носили его одежду, но только на Габриэлле она смотрелась по‑особенному сексуально. Как будто он никогда прежде такого не видел.