Раздался стук в дверь, и Габриэлла повернулась на бок, положив голову на руку.
— Входите, — сказала она, не понимая, зачем сейчас соглашается на разговор, когда чувствует себя совершенно усталой и разбитой.
Когда дверь открылась, Габриэлла выпрямилась. Это была ее бабушка.
— Здравствуй, Габриэлла, — произнесла Лючия, входя в комнату.
— Я надеюсь, у вас все хорошо?
Лючия улыбнулась:
— Более чем.
— Я рада.
— Знаю, что здоровье Бартоло не такое крепкое, как хотелось бы, но я с радостью посвящу себя заботам о нем.
Эти слова прозвучали так нежно и безмятежно, что внутри у Габриэллы потеплело. Она снова стала думать об Алексе. Она бы хотела так же заботиться о нем. Она будет за ним ухаживать. Взамен ей не нужен даже весь земной шар, ей необходимо только то, что он ей может дать. По крайней мере, сейчас. Если бы он не бросил ее, она готова была бы ждать его ответных чувств даже целую вечность. И почему же он так и не понял этого?
— Габриэлла, — бабушка заговорила более мягким тоном, — ты что‑то хочешь мне сказать?
— Алекс, — произнесла она всего одно лишь имя, зная, что бабушка все поймет и без слов.
— Я тебя предупреждала, — сказала пожилая женщина, но ее глаза оставались мягкими, и не было никакого осуждения в голосе.
— Я знаю. К сожалению, Алессандро был чуть более убедителен, чем ты.
Лючия рассмеялась:
— Мужчины такие. У меня есть некоторый опыт, ты знаешь.
— Да. Я знаю.
— И иногда они отталкивают нас: они считают, что так будет лучше для всех. По правде говоря, когда Бартоло думал, что я зла на него, я злилась на саму себя. Я знала, что он делал все это время. Он пытался играть в благородство. Он не хотел, чтобы я отвергла все блага, принадлежавшие мне по праву рождения. Не хотел, чтобы я отреклась от своей семьи.
Но я всегда чувствовала, что должна была бороться за нашу любовь сильнее. Было интересно, что бы случилось, если бы я сказала ему «нет». Если бы я никогда не позволила ему причинить мне боль…
Слова бабушки нашли отклик в душе Габриэллы. Потому что Алекс думал и поступал так же, как и она когда‑то.
— Как ты думаешь, что мне теперь делать?
Королева шагнула вперед и похлопала ее по руке.
— Тебе нужно выяснить, что он к тебе чувствует. И ты никак этого не узнаешь, если не спросишь. Тебе это советует человек, который провел полвека, гадая, была ли любовь взаимной. Гордость не согреет твою постель. Гордость не будет улыбаться тебе каждое утро, изо дня в день. Гордость — это очень слабое утешение, Габриэлла.
Лючия выпрямилась и вышла из комнаты, тихо закрыв за собой дверь. Габриэлла подумала, с каким выражением Алекс смотрел на нее в саду, прежде чем с ней расстаться. Бабушка Габриэллы говорила ей очень правильные слова, тон ее был мягким, и это успокаивало ее.