Даже с учетом моей идиотской привычки ворочаться во сне, раскидывая ноги и руки, периодически тискать подушку на манер любимого мишки и пытаться нащупать рядышком кота — постель совершенно не помялась, простынь не задралась на уровень пояса, а одеяло, к моему безграничному удивлению, все еще дислоцировалось на мне, а не на полу, как ожидалось. Даже подушка все еще мягкая и высокая, не расплющилась в тонкий блин, как это проделывала ее коллега на моей исторической родине. Вот это я понимаю — чудеса! Куда там всяким заклинаниям и летающим пластинкам…
Я с наслаждением потянулась, вздохнув полной грудью… и услышала вполне характерный треск.
Корсет с меня снять никто не удосужился. Только ослабили шнуровку, чтобы я совсем не задохнулась.
Хмм? У нас ожидается еще какой-то гость? Или просто про меня забыли, получив согласие?
Верхнее платье висело на вбитом в стену крюке. Из-под потолка на меня уныло глядела здоровенная хрустальная люстра. Комната, как это водится, пустовала — кто-то невероятно заботливый даже половину книг из шкафа забрал.
Согнув локти под показавшимся вначале невозможным углом, я расшнуровала сама себе корсет и наконец-то вздохнула, как давно хотелось — до упора втянула в себя воздух, пока не стали возмущаться ребра, и выдохнула вплоть до опустевших альвеол. Жизнь начала казаться вполне сносной штукой.
Только вот почему такую ценную и парчовую меня ни с того ни с сего бросили без присмотра? Или лорд решил, что раз я согласилась — то точно не передумаю? Да нет, вроде на вид не такой уж и идиот.
Я швырнула ненавистный корсет на пол, оставшись в нижнем платье, больше напоминающем ночную сорочку, и скорее по привычке проверила все двери — естественно, заперто. Вот и думай после этого, что я чей-то там деловой партнер в сомнительных махинациях, а не обычная пленница, для забавы схваченная.
Больше от скуки, нежели из-за интереса, подошла к книжному шкафу. Ну да, как и ожидалось — на всех корешках те же сумасшедшие змейки, что и на флакончиках в ванной, вместо привычной письменности.
Стоп.
Я вполне могла прочитать образцы уличной поэзии на стенах, хоть и не припомню, чтобы они были написаны в обычной буквенной системе. Надписи на флаконах — уже нет. А часть книг кто-то вынес. Уж не ту ли, что я смогла бы прочесть? И какого, собственно, черта я так сладко спала, я ж до этого бодрствовала от силы часа три?
Автоматически поглаживая пальцем корешок толстого темно-синего фолианта, отчего змейки ластились к коже, гипнотически извиваясь, я тихо кусала губы. Меня пытаются использовать, скрыв что-то очень-очень важное, иначе не пришлось бы усыплять «делового партнера» и таскать стопки книг из комнаты. А лорд Дагаллиан только начал мне нравиться…