Неразговорчивый тилр-лекарь деловито расставлял на столике рядом с койкой одинаковые бутылочки, на этикетках которых извивались привычные змейки; сами сенсоры лежали в блюдечке с резко пахнущей прозрачной жидкостью — крошечные кусочки металла, по форме напоминающие слегка помятые снежинки.
«Если попала в другой мир — нужно слиться с ним, иначе не выжить», — уговаривала я себя, стараясь не смотреть, как тилр, хмурясь, обмакивает в одну из бутылочек инструменты — сверкающие иглы, какие-то крючки и тонкий, отлично заточенный нож; осторожно раскладывает их на сияюще белой ткани, и на его лице не значится ничего, кроме отрешенной сосредоточенности.
Три месяца, напомнила я себе, с усилием отвернувшись. Мне нужно как-то прожить здесь целых три месяца, не свихнуться и, по возможности, не свести с ума немногочисленных доброжелателей. Рано или поздно все равно пришлось бы подгонять себя под местные стандарты.
— Через минуту вы уснете, — вдруг заговорил тилр, натирая чем-то угловатые пальцы. — А проснетесь уже с сенсорами и новой жизнью в кармане, — сказал он и — улыбнулся, чуть напряженно, но все же…
Я улыбнулась в ответ. Он всего лишь делает непривычную работу, но у него все получится.
Все будет хорошо.
Главное — верить в это, кто бы ни проснулся на моем месте после операции.
* * *
Еще одно пробуждение от стойкого ощущения, что рядом кто-то боится до потери пульса. Скоро войдет в привычку.
Эти мысли промелькнули до того, как я открыла глаза, с потаенным страхом — и надеждой — ожидая осознать, что вновь осталась одна. И лишь потом пришло понимание: меня разбудил напряженный шепот в паре метров от койки — это Диллиан, нагнувшись к тилру-врачу, яростно шипел что-то ему в лицо.
Последние видимые полоски земли стремительно скрывались за все утолщающимися стволами деревьев; пол ровным слоем устилал шелестящий золотистый ковер — там, где опавшей листвы было особенно много, она сама собой скатывалась в шары, мгновением позже взлетавшие в воздух, чтобы озарить помещение ровным сиянием. Тилры-работники, что копали выход для крон, исчезли вместе с проделанной ямой; пропал и зловещий столик, уставленный сомнительного вида бутылочками.
В голове — звенящая пустота.
— Что случилось?
Они оба обернулись почти синхронно — резким прыжком, точно боялись, что я нападу на них со спины, не дожидаясь их реакции. Увы, как бы мне ни хотелось отвесить Его Величеству хорошего пинка, сил подняться с койки все равно не бы-ло…
— Ты помнишь, как на тебя накладывали заклинание-переводчик? — вместо ожидаемого ответа поинтересовался хмурый тилр-лекарь.