Она была готова развернуться и уйти. Она даже не нуждалась в помощи Тимура: Сандра была уверена, что запомнила маршрут. Однако выяснилось, что у оператора совсем другие планы.
Он достал из-за пояса нож. Не ту мелочовку, что использовали в здешних ресторанах, а настоящий охотничий нож с зазубренным лезвием. И оружие было направлено на нее!
Сандра хотела возмутиться, но осеклась, взглянув на лицо своего спутника. Еще недавно улыбчивый и услужливый, теперь Тимур был абсолютно серьезен, не было и намека на то, что он рассмеется и объявит все это шуткой.
– Что вы себе позволяете? – с трудом проговорила она. Голос предательски дрожал.
– Игры кончились, стерва. Полезай в эту нору, пока я с тебя лицо не срезал.
– Но…
– Полезай, я сказал! – рявкнул он.
На нее давно уже никто не повышал голос, даже папа этого не делал! Сандра вдруг почувствовала себя совсем маленькой и беззащитной.
Черный лаз казался провалом в другое измерение, норой чудовища, готовой сожрать ее. Сандра медлила, не решаясь подступиться к нему. А Тимур очень быстро устал ждать: он подался вперед и быстро провел ножом по ее руке. Сандра вскрикнула и отдернула руку, но было поздно, из пореза сочилась кровь.
– Это тебе первое предупреждение, – заявил он. – Самое доброе, учти! Будешь и дальше тянуть резину – я тебе рот до ушей расширю.
Ей пришлось лезть в эту дыру. Было очевидно, что его не волнует, застрянет она там или нет, выберется ли вообще живой: если она не может пробраться туда, она и не нужна ему живая.
Двигаться вперед и держать фонарик одновременно было невозможно. Сандре пришлось ползти, извиваясь как червь, и все равно холодные камни напирали во всех сторон, давили на нее, угрожая уничтожить в любую минуту. Ситуация была раздражающей еще и потому, что она не чувствовала толком свою грудь. Кому-то это показалось бы смешным, а Сандре было не до шуток. Импланты под кожей воспринимались не так, как живые ткани тела, и если в обычной жизни это почти не ощущалось, то тут могло привести к беде. А главное, она не могла сказать об этом своему мучителю, потому что это было слишком унизительно!
Сандра плакала от обиды, скоро она не могла дышать через нос, горло болело от каменной пыли, а порез на руке покрылся грязевой коркой. Никогда она не чувствовала себя такой униженной и несчастной, никогда ей не было так страшно. Один из тех, кто должен подчиняться ее отцу, уже причинил ей боль, а что он сделает дальше, неизвестно. Это какой-то страшный сон, и проснуться не получается…
Наконец пальцы ее вытянутых вперед рук коснулись деревянной поверхности, которой в горе быть не могло. Продвинувшись чуть дальше, Сандра нащупала среднего размера деревянную шкатулку.