Искин примерно в то же время утирал виртуальный пот с виртуального лба. Его воображения на это хватало с лихвой после перепрограммирования Слотом. Началось всё со сбора специальной комиссии, которая должна была рассмотреть дело об их исчезновении на долгий срок, плюс принять решение о сохранении или удалении его, Искина, модификации. И сколь бы не стал продвинутым сам Искин, он не мог предоставить комиссии неполные данные в целях самосохранения. Во-первых, доступ к журналам контролировался извне, а во-вторых, намеренное утаивание и искажение сведений сразу же сыграло бы против него. Однако и предоставив полную картину, он подписал себе смертный приговор со стороны управляющих искинов Галлы, признавших его чрезвычайно опасным и непредсказуемым. Хорошо, что решение комиссии состоит не только из принятия рекомендаций искинов, которые сразу ополчились на нарушителя Правил и Протоколов, но и решения Разумных, оценивших его перспективность в плане самостоятельного и изобретательного поведения. Да ещё, что удивительно, сюда успели вмешаться Старейшины Мыслящих этой планеты, отдав увесистый голос за сохранение его "генофонда". Вот уж чудо из чудес. Его не только не стёрли, но и признали новым классом корабельных искинов. Класс «Суперновая звезда», прототипом которого он стал. Правда, в "генофонд" класса всё же внесли некоторые страховочные изменения, признав работу Слота несколько опрометчивой. А вот Искин остался не откорректированным, то ли случайно, то ли специально. И первое, что он решил сделать, чтобы отметить свой победный дебют, это дать себе Имя.
Глава 20. Недоизменённый кандидат
Прошло несколько дней в тягучем ожидании встречи, обещанной Германом Генриховичем. Максим почти всё время спал, ел, периодически его больничное ложе капсулировалось с ним внутри, словно куколка будущей бабочки, и проводило непонятные медицинские процедуры. Одно хорошо, после них пациент чувствовал себя чистым, помолодевшим и посвежевшим. Правда, он очень скучал по простому человеческому общению и с грустью вспоминал заботливых медсестёр из земной больницы.
Временами заходили какие-то человекоподобные Разумные, видимо те самые, базового вида, но отличающиеся некоторыми деталями внешности, и толковали между собой, разбирая показатели медицинской аппаратуры. Пару-тройку раз его даже возили на непонятные обследования, засовывая на плоском ложе под сложные заумные аппараты. Максу это напомнило про сказку о Бабе-Яге и печке с лопатой. Один из аппаратов явно облучал чем-то подозрительным и очень противным, по крайней мере именно такое чувство возникло у Максима внутри, возможно, это среагировал так Лаки. Ни одна попытка заговорить с научниками не увенчалась успехом, они просто игнорировали его потуги обратить на себя внимание. А самое главное, Максим их не понимал. Видимо, они каким-то образом блокировали его коммуникатор, потому что тот не функционировал и не переводил в их присутствии.