И робко посмотрела на Фарлея.
Тот молчал, по своему обыкновению покусывая нижнюю губу. Я уже знала, что это означает у него высшую степень задумчивости.
Наверное, прошло не меньше минуты, а возможно – и двух. Я не торопила Фарлея с ответом, вновь принявшись разглядывать свои руки. Ох, как же неловко! Вот всегда знала, что мне лучше не ходить на балы. Кто бы знал, что я угожу в такую неприятность.
– Я, вне всякого сомнения, верю тебе, – медленно протянул Фарлей в этот момент. – И я очень рад, что ты мне все рассказала. Это… Это многое объясняет.
– Но меня не арестуют? – жалобно спросила я. – Фарлей, да, я хотела избить этого урода. Но я даже помыслить не могла, что…
Фарлей не дал мне договорить. Он опять наклонился и поцеловал меня.
На сей раз прикосновение его губ было почти мимолетно, как будто он просто хотел успокоить меня. Почти сразу Фарлей отстранился и отошел к своему столу.
Я наблюдала за ним со странной смесью надежды и отчаяния. Что же будет дальше? Я понимала, что доставляю Фарлею только проблемы. Но мне так хотелось верить, что он найдет какой-нибудь способ все исправить.
– Агата, – тихо сказал Фарлей, медленно опустившись в кресло, – я буду откровенен. Ты умная девочка. Ты не склонна к истерикам. Поэтому я опишу тебе ситуацию максимально честно.
– Такое начало меня пугает, – измученно пошутила я.
Фарлей не отреагировал на мою остроту. Даже не попытался изобразить улыбку, и мне стало окончательно страшно.
Ох, лучше бы Фарлей язвил по-прежнему. Это как-то привычнее, поэтому не так пугает.
– Я не буду юлить и придумывать сладкие сказки, – проговорил Фарлей. – Опишу ситуацию так, как она видится мне. Норберг Клинг… – На этом имени Фарлей чуть не сорвался на стон. Прикрыл глаза и некоторое время просто молчал, размеренно дыша. Затем посмотрел на меня и продолжил очень спокойно: – Честное слово, я не знаю, о чем думает Норберг Клинг. Но здравый смысл подсказывает мне, что он не будет сильно переживать, если меня выгонят с позором со службы. Да, он заливался перед тобой соловьем, описывая мои достоинства. Но думается, это был лишь способ усыпить твое внимание. История с культом бога-пасынка сильно ударила по его репутации. Действительно сильно. – Вздохнул и завершил: – Агата, я не хочу и не буду винить тебя в произошедшим. Ты тут явно ни при чем. Все сильно осложняется тем, что ты мне… нравишься…
Последнее слово Фарлей буквально выдохнул, как будто сказал нечто в высшей степени непристойное.
Пару минут он молчал, собираясь с мыслями. Его пальцы нервно постукивали по столу.