– Ну все, на сегодня достаточно, – тихо произнес Валейр после, наверное, двадцатого тычка палкой в мою бренную тушку. – Твой вопрос?
Тоже традиция. Каждый день я имел право на один вопрос. Таким образом мой учитель, по его мнению, учил меня выделять основное и изучать свои ошибки. То есть он считал, что, раздумывая над ежедневным, вернее – еженощным вопросом, я анализирую процесс своего обучения. А мне некогда было анализировать. Через два часа мой разум захватят бытовые проблемы гарнизона, а мне еще надо две главы книги по зельницкому ремеслу прочитать. Спросит ведь следующей ночью… К тому же меня на данном этапе интересовал всего один вопрос.
– Как лучше тренировать магическое зрение? – спросил я. – Чтобы глубже видеть.
Дело в том, что Валейр относился с презрением не только ко мне, но и ко всем. В том числе и к Лумму. Поднять его на ноги поднял, а вот до конца лечить не стал, отдав на растерзание мне. А у Лумма были повреждены почти все каналы силы. То есть слегка нарушена координация движений. И если те, что были близко к кожному покрову, я потихоньку восстановил и выровнял, то другие, которые глубоко… Я просто не мог их рассмотреть. Даже предлагал Лумму, в шутку, начать резать, чтобы добраться до них. Он не оценил юмора. Нервный какой-то стал…
– Третий день один и тот же вопрос. Не надоело?
Я не ответил.
– Ослепнуть.
– Не понял…
– А что тут непонятного? Давай я лишу тебя обычного зрения, тогда через несколько лун ты будешь видеть глубже, – ухмыльнулся Валейр. – Когда живое существо лишается одной из возможностей воспринимать мир, то развиваются другие. Иных способов нет. Тогда ты станешь настоящим магом-воином. И я даже перестану называть тебя мускуном. Надумаешь – скажешь.
После этих слов Валейр пошел к склону горы. Пока я брел за ним, раздумывал над странным мутноватым оттенком его глаз…
День начался с выдачи провианта на рабов и осмотра личного состава. А состав у меня был – калека на калеке. У кого радикулит, у кого геморрой, были и действительно увечные – Ротимур, например. Мизинец-то обратно не пришьешь. Хотя попытаться можно было, но хорошая мысля, как известно…
Ротимура, кстати, я произвел в десятники верхового десятка. Фактически, с учетом всего двух десятков верховых в крепости, он был сотником конницы. Можно попытаться и официально сотником верховых определить. По крайней мере, Вар, это тот самый сотник, что встречал меня в первый день, рассказывал, что если правильно составить бумагу и отправить в столицу, то гарантированно введут должность сотника верховых, но я пока не спешил – не стоит сразу наглеть на новой должности.