…был… Случилось ночью… И все поняли, куда он всадил свой нож…
…пришло его время… дети умерли… лживые носители лживой любви… и он был безжалостен к ним… соляной мальчик… если его не остановят, он не остановится.
– В базилике Святого Аполлинария он говорил в прошедшем времени, как рассказываются сказки, – отметил Маркус. – И первая фраза, которая почти не записалась, начиналась с «жил-был».
Клементе начинал понимать.
– Он не остановится, пока мы не разгадаем смысл его истории, – добавил Маркус. – Но сейчас сложилось так, что монстр не единственная наша проблема.
Они сражаются на два фронта.
С одной стороны – безжалостный убийца. С другой – целый ряд людей, которые прячут концы в воду, убивая и заметая следы. Даже жертвуя собственной жизнью. Поэтому они на время отстранились от убийцы-повествователя и занялись этой второй стороной дела. Заодно Маркус ввел Клементе в курс того, что ему удалось обнаружить.
Он начал с судмедэксперта Астольфи, который утаил улику с первого места преступления. Возможно, то была статуэтка из соли. После рассказал о том, как Космо Бардити напал на верный след, купив у Николы Гави книжку со сказкой о стеклянном мальчике.
Именно вопросы, которые Бардити задавал повсюду, привлекли к нему внимание человека, который в конце концов и убил его, инсценировав самоубийство. Тот же человек пытался заколоть Николу Гави, он же напал на Маркуса после оргии на вилле у Аппиевой дороги: человек в синих башмаках, голубоглазый старик, живший в подвале института «Гамельн».
– Астольфи и старик – доказательство того, что кто-то пытается скрыть правду и, возможно, защитить монстра, – заключил Маркус.
– Защитить монстра? Почему ты так думаешь?
– У меня сложилось такое впечатление. Монстру нужна публика, помнишь? Он любит, когда его прославляют. Поэтому я уверен, что видел его той ночью на вилле у Аппиевой дороги. Он пришел туда инкогнито, с фотоаппаратом, чтобы насладиться праздником в свою честь. Увидел, что я заприметил его, и сбежал. Пока я его преследовал, мне пришло в голову перекреститься наоборот, как это сделал Астольфи в сосновом лесу под Остией, когда выкапывал спрятанную им статуэтку из соли.
– И что?
– Я ожидал какой-нибудь реакции, но человек с фотоаппаратом уставился на меня так, будто этот жест ни о чем ему не сказал.
– Зато человек в синих башмаках, старик, опознал это извращенное крестное знамение, поэтому ударил тебя и оставил лежать без сознания в саду виллы. Правильно?
– Полагаю, да.
Клементе призадумался.
– Монстр под защитой, но сам не знает о том… Почему?