Через полчаса, согласно полученным указаниям, распечатка телефонных звонков вместе со свидетельством о судимости человека, которому чаще всего звонил Космо Бардити, оказались в церкви Санти-Апостоли, в ящике для пожертвований.
9
Сандра Вега сдержала слово. Даже более того. Доставила ему имя.
Но выйти на Николу Гави никак не удавалось.
Мобильник был отключен, а когда Маркус нанес визит к нему домой, сложилось впечатление, что там никого не было по меньшей мере несколько дней.
Николе Гави исполнилось тридцать два года, но, судя по полицейскому досье, большую часть времени он провел в исправительной колонии и в тюрьме. Совесть его отягощали многие преступления – сбыт наркотиков, кража, вооруженное ограбление, нападение.
В последнее время, чтобы обеспечить себя и свою зависимость от крэка, он торговал собой.
Маркус разузнал насчет мест, где он мог подцепить клиентов, – заведений только для мужчин, притонов для мужской проституции. И стал искать его, задавая вопросы и предлагая деньги. В последний раз его видели двое суток назад.
Пенитенциарий сделал вывод. Никола либо мертв, либо скрывается, потому что боится.
Он решил опереться на вторую гипотезу еще и потому, что существовал способ проверить ее. Если парень в самом деле целых два дня не показывался в тех местах, где обычно болтался, это означало, что он дошел до предела и скоро выйдет на поиски дозы.
Крэк – вот решение проблемы. Ломка заставит его покинуть укрытие, пойти на риск.
Маркус не думал, что у Николы были накопления, – он насмотрелся на наркоманов и знал, что на кайф они тратят все, до последнего цента. Два дня Гави не работал, значит, будет искать клиента, который оплатил бы дозу. Пенитенциарий мог бы снова поискать его в местах, где процветала проституция. Но в одно-единственное, определенное место этот тип в конечном итоге обязательно придет.
Квартал Пиньето был вотчиной продавцов крэка. С наступлением темноты Маркус отправился туда в надежде увидеть Николу Гави.
Около половины восьмого, когда к вечеру уже заметно похолодало, пенитенциарий стоял в нескольких метрах от угла, где продавец толкал свой товар. Обмен происходил мгновенно, из рук в руки. Наркоманы знали, что нельзя вставать в очередь, чтобы не бросаться в глаза, поэтому околачивались чуть поодаль. Распознать их было легко: все они двигались судорожно и глаз не сводили с вожделенного объекта. Потом один за другим срывались с орбиты, подходили к толкачу, хватали дозу и удалялись.
Вот, отметил Маркус, явился какой-то тип плотного телосложения, в черной фуфайке. На голову натянут капюшон, руки в карманах. Пенитенциарию это показалось подозрительным: уж слишком легко по такой погоде парень был одет. Так, будто был вынужден в спешке покинуть дом и теперь не может туда вернуться.