Вдоль обоих бортов были пущены деревянные доски, к которым крепились небольшие крючки. Их на каждой доске было штук по двадцать, и все разные. Кирилл прошел вдоль одного ряда, и одинаковых не увидел.
По металлическому полу забарабанили капли воды. Кирилл оглянулся. Катя старательно выжимала рубашку. Кристина, расправив свое парео, пристроила его сразу на три крючка.
— Как думаешь, — тихо спросила она Катю. — Что с ним теперь будет?
Девушка в ответ пожала плечами.
— Утром узнаем, — сказала она.
И стянула шорты.
— Эй, ты не засматривайся, — шикнула Катя на Кирилла. — Сегодня — не твой день. В смысле ночь. В смысле, отвернись и раздевайся.
Кирилл изобразил покаянный вздох и приступил к выполнению команды. Правда, уже отворачиваясь, успел заметить, как Катя начала стягивать последний элемент своего небогатого гардероба. Потом уши уловили кристинин шепот:
— Ты что, предлагаешь раздеваться совсем?
— Лично я промокла совсем, — раздалось в ответ катино ворчание. — А спать в мокрой одежде вредно для здоровья, — тут девушка вздохнула. — Ну ты же сама видела, какая нынче жизнь пошла. Простужаться нам никак нельзя. Чихнешь не вовремя — и хана!
— Я готова рискнуть, — прошептала Кристина.
— Всеми нами? — уточнила Катя. — Нет уж… И одну тебя больную мы тоже никуда не отпустим.
Кирилл, скидывая кроссовки, незамедлительно поддакнул. Кристина вздохнула. Кирилл рискнул повернуть голову, и на него шикнули сразу обе. Хором. Тут уже вздохнул Кирилл. У него за спиной раздевались сразу две очаровательные девушки, а ему даже посмотреть нельзя. Сбросив кроссовки, курьер кое-как стянул мокрые джинсы и с такой силой выжал их, что мокрая ткань захрустела.
На плечо легла мягкая ладошка, а в спину уперлась чья-то грудь.
— Эй, не дуйся, — услышал он катин шепот.
— Я не дуюсь, — отозвался Кирилл, оглядываясь через плечо.
Обнаженная — только бинт на руке остался — Кристина аккуратно раскручивала поролон. Раскрутив рулон от стенки до стенки, девушка опустилась сверху на четвереньки, аккуратно запихивая края под доски вдоль бортов. Потом в поле зрения появилась катина ладошка и закрыла обзор. Кирилл тихонько зарычал. Катя так же тихо засмеялась, но ладошка никуда не делась.
— Ладно, — сдался Кирилл. — Свет выключать?
— Не, я в темноте от страха с ума сойду, — ответила Катя. — Раздевайся уже, и будем укладываться.
Кирилл замялся. Катя фыркнула ему в спину.
— О, господи. Мы тут трясемся от одного взгляда этого мачо, а он трусы спустить боится. Раздевайся, а то застудишь себе там всё, и будешь всю жизнь только подсматривать.