— Я так и думал, что вы обрадуетесь.
— Еще как! — Она глубоко вздохнула. — Спасибо, что дали мне знать.
— Да мне не в тягость.
Она уже собралась отложить рацию, когда Феррис добавил:
— Есть еще одна вещь.
Новые нотки в его голосе заставили Эвелин насторожиться. Она выпрямилась на стуле.
— Что такое?
— Ко мне только что приходил доктор Фицпатрик.
Сердце как бешеное заколотилось в груди.
— Что ему было нужно?
— Последние данные по Хьюго.
В этом не было ничего удивительного. Как и ей, Фицпатрику не давали покоя возможные последствия трагического случая, имевшего место сегодня утром. Но почему?.. Почему ей кажется, что тут есть и что-то другое?
— Это все?
Феррис издал странный звук, как будто боролся с самим собой, не зная, говорить или нет.
— Не совсем…
— Что именно не совсем?
— Он дал понять, что начиная с сегодняшнего дня…
— Я слушаю.
— Все ваши приказы о переводе должны получать его одобрение.
Эвелин не поверила собственным ушам. От волнения у нее задрожали руки. Господи, как же ей противостоять этой наглой попытке вырвать у нее власть? Она была молода, но уже через многое прошла. Возможно, он решил, что она сдастся без боя. Решил, что, пока идет это болезненное расследование смерти Лоррейн, пока не опознана вторая жертва, она вряд ли найдет в себе силы оказать ему реальное сопротивление.
Пусть даже не надеется. Она не выпустит бразды правления из своих рук!
— И что вы ему сказали? — осторожно поинтересовалась она, стараясь не выдать паники или ярости в своем голосе.
— Ничего. Он не дал мне такой возможности. Он лишь констатировал факт, как будто я не имел права голоса, и ушел.
«Как это в духе Фицпатрика», — подумала Эвелин.
— Все хорошо, Феррис. Я этим займусь.
Последовало многозначительное молчание.
— Между вами… нет никаких трений?
— Нет, все в порядке, — ответила она, пытаясь придать голосу бодрость. Но тут на противоположной стороне комнаты с грохотом распахнулась дверь и внутрь, гремя цепями, шагнул Энтони Гарза. Эвелин точно поняла: день неудачный с самого утра, сейчас же он станет еще хуже.
Одно я знаю точно. У меня точно была непреодолимая тяга, потому что я не мог остановиться.
Джеффри Дамер, каннибал из Милуоки
— Пожалуйста, садитесь. — Эвелин придала лицу умиротворенное выражение.
Заключенный смерил ее злобным взглядом. Она поняла: он не намерен ее слушать. Однако затем Гарза все-таки сел, как будто хотел доказать ей, что способен быть столько же учтивым, как и она.
Эвелин надела очки, открыла блокнот и взяла ручку. Пусть это интервью будет, как и любое другое, пусть ее профессионализм обезоружит его хотя бы отчасти. У Гарзы уже имелся опыт общения с тюремными психиатрами. Она читала их отчеты в его личном деле. Если ей повезет, он привыкнет к рутине и оставит все свои старые выходки. Впрочем, особенно рассчитывать на это не приходится. В последнее время ей не слишком везет.